Алгея (Алгос). Альги.
В классической греко-римской мифологии Алгея (Алгос) (др.-греч. Αλγεα; единственное число: Ἄλγος Algos) используется древнегреческим поэтом Гесиодом во множественном числе (Альги) как олицетворение боли, как физической, так и душевной (даймоны). Этот даймон (даймоны) приносил плач, страдания и слезы. Аналог в Риме – Долор (Долорес). По Гесиоду – дочь богини хаоса и раздора Эриды.
Грозной Эридою Труд
порожден утомительный, также
Голод, Забвенье и Скорби [Алгея], точащие слезы у смертных…
- Гесиод, «Теогония».
Алгея была связана с Ойзис. Их противоположностью считались Хедон (др.-греч. ἡδονή) – богиня удовольствия, наслаждения и восторга и Хариты (др.-греч. Χάριτες от χάρις. «изящество, прелесть») – олицетворение радости и веселья.
Алгея в переводе с греческого – существительное среднего рода, буквально означающее «боль». Название связано с суффиксом слова «-algia», обозначающим болезненное состояние. Три известных Алгеи (или альтернативные имена) – это Лупе (Λύπη означает «боль»), Ахос (Ἄχος означает «горе») и Ания (Ἀνία означает «печаль»). Упоминаются у Анакреонта (V в.до н.э): «Благодаря ему (Дионису) зародилась Мета (Пьянство), родилась Харис (Благодать), а Лупе (Боль) ушла отдыхать, а Ания (Горе) и вовсе засыпает».
Алгея (Долор) изображалась обитающей у реки Коцит в Аиде вместе с другими духами:
В ней на высоком тисе
вялый Сон повис,
Лежит в ней Голод с
пастью провалившейся
И прячет поздний Стыд
лицо, раскаявшись.
Страх, мрачный Ужас, Боль [Алгея] с зубовным скрежетом….
- Сенека, «Геркулес в безумье».
Проклятое ожерелье Гармонии было создано Гефестом (Вулканом) с помощью злобных демонов, включая Алгею (Долор).
Ни Пасифея к нему, из
прельстительных первая Граций,
ни Красота, ни сын
идалийский не прикасались, —
Слезы [Пентос], Скорби [Алгея], Гнев и десница Раздора клеймили.
- Стаций, «Фиваида».
Призрак Лаия требует изгнания Эдипа из Фив, а вместе с ним и чумных демонов, включая Алгею (Долор):
Пусть лишь уйдет он, и
весна цветущая
Вернет вам травы,
чистое дыхание —
Животворящий воздух и
листву — леса.
Мор, Язва, Смерть,
Зараза, Мука, Горе, Боль [Алгея] —
Вся свита с ним уйдет, его достойная.
- Сенека, «Эдип».
Ослепив себя и отправившись в изгнание, Эдип призывает чумных демонов среди которых Алгея (Долор) покинуть Фивы:
Земли порок
смертельный уношу с собой.
Жестокий рок, недуга
трепет гибельный,
Чума, бессилье, злые боли [Алгея] — все со мной
Ступайте. Вы поводыри мне лучшие.
- Сенека, «Эдип».
Пентос.
Алгея также связывалась с часто упоминаемым в античных источниках даймоном Пентосом (др.-греч. Πενθος) – олицетворением траура, скорби, печали и плача (живет перед входом в Загробный мир). Либо они идут в паре. Аналог в Риме – Луктус (Luctus). Его родители – Эфир и Гея (по Гигину):
От Эфира и Земли
(родились) – Боль, Хитрость, Гнев, Плач [Пентос], Ложь, Клятва, Мщение,
Разнузданность, Раздор, Забвение, Нерадивость, Страх, Надменность, Нечестие,
Битва…
Овидий, «Метаморфозы»:
А Тисифона [Эриния],
тотчас — жестокая — смоченный кровью
Факел рукою зажав, и
еще не просохший, кровавый
Плащ надела и вот,
змеей извитой подвязавшись,
Из дому вышла. При ней
Рыдание [Пентос] спутником было,
Смертный Ужас, и
Страх, и Безумье с испуганным ликом...
Вергилий, «Энеида»:
…(Сивилла ведет Энея
через Подземный мир):
Шли вслепую они под
сенью ночи безлюдной,
В царстве бесплотных
теней, в пустынной обители Дита [Аида]…
Там, где начало пути,
в преддверье сумрачном Орка [Аида]
Скорбь [Пентос] ютится и
с ней грызущие сердце Заботы,
Бледные здесь Болезни
живут и унылая Старость,
Страх, Нищета, и
Позор, и Голод, злобный советчик…
У уже упомянутого Сенеки, «Геркулес в безумье»; описание Подземного (загробного) мира:
….Недуг, Печаль [Пентос], Война в железном
панцире
Ютятся дальше, и, с
клюкой беспомощной
Бредущая, всех глубже
Старость прячется.
Сенека, «Эдип»; провидец Тиресий применяет некромантию, чтобы узнать причину эпидемии, опустошающей Фивы:
Вдруг почва
расступилась, зазиял провал
Огромный. Сам озера
неподвижные,
И подлинную ночь, и
бледных видел я
Богов средь манов. В
жилах кровь холодная
Застыла. Вырвалась
толпа свирепая [призраков]…
Тут завопили Ужас и
эриния
И все, что прячет и
рождает вечная
Ночь [в подземном
мире]: вот Печаль, терзающая волосы,
Недуг [Пентос], больную
голову роняющий,
Страх, Старость,
тягостная для самой себя,
Чума — напасть народа
огигийского.
Мы чувств лишились.
Даже дева [Манто], знавшая
Искусство старца
[Тиресия], обмерла.
Стаций, «Фиваида»:
…[среди скорбящих] Лютая скорбь [Пентос] к матерям взывала [убитых воинов], в перси
вонзаясь.
Силятся мертвых узнать
по шеломам и, труп обнаружив,
смотрят, готовы упасть
равно на чужой и на милый.
Стаций, «Фиваида»:
…Город ужасен внутри
[Фивы], — сам Маворс [Арес], если б увидел,
был бы не рад: народ,
пронизанный страхом безумным,
спорящие меж собой
раздирают Стенания [Пентос], Ярость,
Робости трепет и тьмой
непроглядной объятое Бегство.
Стаций, «Сильвы»:
…В груди поселился
Вопль [Пентос], и сердце
рычит от всякого прикосновенья.
Не запрещает никто:
слезами и скорбью насыться,
Вволю поплачь!
Ойзис.
Ойзис (др.-греч. Ὀϊζύς; Рим. – Oïzýs) – в древнегреческой мифологии второстепенная богиня или даймон страдания, беспокойства, горя и депрессии. Ойзис не имевшая значимого культа, тем не менее, изначальная богиня с определенными трагическими функциями. Древнегреческий поэт Гесиод считал, что её мать богиня ночи Нюкта, которая родила Ойзис без отца, а древнеримский писатель Гай Юлий Гигин и философ Цицерон считали, что её отец бог мрака Эреб. Её латинское имя – Мизерия (Miseria), от которого произошло английское слово misery «страдание».
Гесиод, «Теогония»:
Ночь родила еще Мора
ужасного с черною Керой.
Смерть родила она
также, и Сон, и толпу Сновидений.
[Мрачная Ночь, ни к
кому из богов не всходивши на ложе,]
Мома потом родила и Печаль, источник страданий…[Ойзис]
Цицерон, «О природе богов»:
Но если Сатурн бог, то
следует признать, что и его отец, Небо — бог. А если так, то и родители Неба
также должны считаться богами: Эфир и День, и их братья и сестры, которые
древними генеалогами, именуются: Любовь, Обман, Страх, Труд, Зависть, Рок,
Старость, Смерть, Мрак, Несчастье
[Ойзис], Жалоба, Милость, Коварство, Упрямство, Парки, Геспериды, Сны, и
которые все, как считают, рождены от Эреба и Ночи? Так что или и этих чудовищ
до́лжно считать богами, или тех, кого мы назвали первыми, не считать.
Ахлис.
Ахлис (др.-греч. Ἀχλύς) – древнегреческая богиня, символизирующая туман смерти (помутнение глаз перед смертью). Ее римский аналог Калиго считалась матерью Хаоса (согласно некоторым древним космогониям, Ахлис-Калиго была вечной ночью перед Хаосом). Её имя с древнегреческого можно перевести как «туман» или «тьма». Если Ахлис была дочерью Нюкты (Ночь), то она могла быть причислена к Керам, божествам смерти.
Согласно Гесиоду Ахлис была олицетворением страдания и печали, связывалась с Тьмой, и её образ был изображен на щите Геракла: бледная, истощенная, источающая слизи из ноздрей, с оскалившимися зубами, опухшими коленями, длинными ногтями на пальцах, окровавленными щеками и плечами, густо покрытыми грязью.
Рядом с ними и Тьма [Ахлис] стояла, грозна и ужасна,
Грязью покрыта, бледна
и долу согбенная гладом,
Пухлоколенна, персты
изострялись в огромные когти,
Слизи текли у нее из
ноздрей, со щек изливалась
Кровь на землю. Она ж,
оскалившись неумолимо,
Там стояла, и прах
обволакивал плечи обильно,
Влажен слезами.
У Гомера слово ахлис (ἀχλύς, «туман») часто используется для описания тумана, который «опускается» на глаза смертного, часто в момент отхода в мир иной.... Например, в «Илиаде» герой Сарпедон тяжело ранен:
Храбрый, могучий Пелагон,
друг, им отлично любимый:
Дух Сарпедона оставил,
и очи покрылися мглою [Ахлис].
Скоро опять он
вздохнул, и кругом его ветер прохладный
Вновь оживил, повевая,
тяжелое персей дыханье.
В «Одиссее» также упоминается:
Медный, острый с обеих
сторон — и ринулся с криком
На Одиссея. Но тот как
раз в это время из лука
Выстрелил, в грудь
близ соска поразивши стрелой Евримаха.
Быстрая в печень
вонзилась стрела. Из руки ослабевшей
Меч его выпал. Он сам
зашатался, на стол повалился,
Телом согнувшись, и
наземь столкнул все стоявшие яства
Вместе с кубком
двуручным. Лицом он ударился о́б пол,
Смертной охваченный
мукой. Ногами обеими в кресло
Пятками бил он. И тьма [Ахлис] пред глазами его
разлилася.
Возможно, Ахлис также была богиней смертельных ядов, как её описывал древнегреческий поэт Нонн Панополитанский. Согласно его поэме «Деяния Диониса», Гера раздобыла у Ахлис (которая предстает скорее как ведьма) коварные полевые цветы, которые одурманивали сыновей нимф Ламузид (кормилиц Диониса), вгоняя их в сон. Затем богиня смазывала отравленными снадобьями их волосы и намазывала волшебной мазью их лица, превращая их из людей в рогатых кентавров.
…взяв изо дланей
Ночи цветок фессалийских лугов [Ахлис] злоковарный,
волшебный,
Сон она насылает на
зачарованных стражей,
Морок она чудодейный
над кудрями их распускает,
И, чело помазав зельем
из корней зловредных,
Преображает облик в иной, уж не человечий!
Керы (Кера).
Керы (др.-греч. Κῆρες, ед. ч. Κήρ) – первоначально души умерших, сделавшиеся кровожадными даймонами, приносящие людям страдания и смерть в древнегреческой мифологии. Олицетворение насильственной смерти. Иногда представлялись как даймоны судьбы (возмездия) и божества смерти, рожденные Нюктой (Ночь). Греческое слово κήρ означает «смерть» или «гибель» и появляется как имя собственное в единственном и множественном числе как Κήρ и Κῆρες для обозначения божеств. Гомер использует Κῆρες во фразе κήρες θανάτοιο, «Керес смерти». В более широком смысле это слово может означать «чума, болезнь», а в прозе – «порок или дефект». Относительный глагол κεραΐζω или κείρω означает «опустошать или грабить». Иногда у Гомера слова κήρ и мойра имеют схожие значения. Старое значение, вероятно, было «уничтожение мертвых».
Древние греки представляли кер крылатыми женскими существами, которые подлетали к умирающему человеку и похищали его душу. Хотя они присутствовали во время смерти и умирания, у них не было силы убивать. Все, что они могли сделать, это ждать, а затем пировать на телах мертвых. Их римскими эквивалентами были Letum («смерть») или Tenebrae («тени»). Упомянуты в «Илиаде», «Одиссее», «Аргонавтике». В «Теогонии» Гесиода, Керры – безжалостно мстящие.
Подробное описание Кер можно найти в «Щите Геракла» Гесиода:
…Ввысь к богам
простирали молебно, за долю сыновью
Страхом объяты. Те ж
битву вели, а у них за спиною
С лязгом белые зубы
сводили черные Керы.
Ликом ужасны они,
кровавы, грозны, неприступны,
Распрю за павших вели
и все порывались гурьбою
Черной крови испить:
лишь только которая схватит
Труп ли, со свежей ли
павшего раной, стремится окружно
Когти вонзить
огромные, душу ж низринуть к Аиду
В Тартар холодный.
Когда же сердце свое насыщают
Кровью людскою они, то
долу бросают немедля
И устремляются вновь
туда, где грохот и схватка.
Вот за воя они затеяли
лютую битву:
Грозно одна на другую
взирали во гневе очами,
Когти и страшные руки
пускали в ход попременно…
Иногда Кера описывалась как единственная богиня беды, она была мрачной дочерью (Tenebrae) Нюкты и Эреба. Изображение Керы по описаниям, было на ларце Кипсела. Изображались Керы (Кера) также с крыльями или с черными руками и с красными губами. Позже Керы были отождествлены с эринниями, богинями ярости и мести.
Некоторые мифологи предполагают, что существует связь между керами и валькириями из скандинавской мифологии. Они обе (как «сообщество») – духи (даймоны) войны, которые летают над полями сражений во время конфликтов. Разница в том, что валькирии – доброжелательны, в отличие от злобных кер, возможно, из-за разного взгляда двух культур на войну.
Понос.
Понос, Понус (др.-греч. Πόνος буквально: «работа, труд») – в классической греко-римской мифологии олицетворение трудности, усталости и тяжелой работы. Существительное πόνος может имеет значение «страдание, мучение, мука, боль, скорбь», таким образом выражая чувства субъекта, которого постигло несчастье, но, в отличие от πήμα, у этого существительного есть и более нейтральные значения — «труд, работа, занятие». Согласно Теогонии Гесиода Понос являлся сыном богини раздора Эриды, но Цицерон в «О природе богов» считал, что Понос являлся сыном Нюкты и Эреба. В эпической поэме «Щит Геракла» Гесиода, Понос был один из многих фигур изображенных на щите Геракла.
Гесиод, «Теогония»:
…Грозной Эридою Труд порожден утомительный [Понос], также
Голод, Забвенье и
Скорби, точащие слезы у смертных,
Схватки жестокие,
Битвы, Убийства, мужей Избиенья,
Полные ложью слова,
Словопренья, Судебные Тяжбы...
Цицерон, «О природе богов»:
... Эфир и Гемера, а также их братья и сестры, которых древние генеалоги называют так: Купидон, Долос, Фобос, Понос, Немезида, Морос, Герас, Морс, Керы, Ойзис, Пентус, Гибрис, Фраус, Пертинакия, Мойры, Геспериды и Онир; все они потомки Эреба и Нюкты ...
Вергилий, «Энеида»:
... (Сивилла ведет Энея через Подземный мир):
Шли вслепую они под
сенью ночи безлюдной,
В царстве бесплотных
теней, в пустынной обители Дита [Аида]…
Там, где начало пути,
в преддверье сумрачном Орка [Аида]
Скорбь ютится и с ней грызущие сердце Заботы,
Бледные здесь Болезни
живут и унылая Старость,
Страх, Нищета, и
Позор, и Голод, злобный советчик…
Муки и тягостный Труд [Понос] – ужасные видом обличья…
Сенека, «Эдип»:
... (Призрак Лаия требует изгнания Эдипа из Фив):
Пусть лишь уйдет он, и
весна цветущая
Вернет вам травы,
чистое дыхание —
Животворящий воздух и
листву — леса.
Мор, Язва, Смерть,
Зараза, Мука [Понос], Горе, Боль —
Вся свита с ним уйдет, его достойная.
Стаций, «Фиваида»:
... Внутри сияющий Гефест вырезал тысячу подобий Гипноса:... Здесь тяжкий Труд [Понос], склонившийся в покое, составляет ему компанию….
Хор в «Агамемноне» Эсхила:
Дословно: «[Зевс….],
который ведет смертных к тому, чтобы быть разумными,
который учит их быть
справедливыми при помощи страдания. / Во сне перед сердцем /
стоит мучительно-памятное горе [Понос ]; даже / нежелающих он привел к мудрости».
Носои. Фтизис и Пестис.
Фтизис (др.-греч. Φθίσις , phthísis ; «чахнуть», «угасание») – даймон разложения и гниения в классической греко-римской мифологии. Персонификация туберкулеза (чахотки). Подробное описание признаков туберкулеза можно встретить во времена древних греков: под этим именем туберкулез описывали Гиппократ и Гален. То есть, «фтизис» совмещает в себе два основных значения:1) харкать кровью и чахнуть, 2) быстро терять вес (отсюда – слово чахотка). Поэтому врач, лечащий больных чахоткой, называется фтизиатром.
Фтизис как олицетворение чахотки, скорби чахоточной, представлена в мифологии: именно так звали одного из даймонов, которых насылает призрак Лайи на Эдипа, изгоняя его из Фив (уже упомянутый выше «Эдип» Сенеки). Когда-то Фтизис была выпущена с другими даймонами насильственной смерти и болезней из шкатулки самой Пандоры. Кроме неё там был(а) и Pestis (Чума). По мифу ящик Пандоры вообще содержал удивительное соседство заболеваний, живущих и иногда все еще не излечимых, даже спустя 2000 лет…А вообще, Фтизис и Пестис относятся к «сообществу», которое называлось «носои» (др.-греч. Νοσος, Νοσοι; римские имена – Morbus, Morbi): были олицетворенными духами (даймонами) болезней и немощи (читай: они были причислены к злым духам, сбежавшим из ящика Пандоры). Их матери либо Нюкта, либо Эрида.
Эсхил, «Агамемнон»:
Век здоровым [Гигиея] жить – хворь [Носои] под конец нажить.
Гесиод, «Труды и дни»:
Тысячи ж бед улетевших
меж нами блуждают повсюду,
Ибо исполнена ими
земля, исполнено море.
К людям болезни [Носои], которые днем, а
которые ночью,
Горе неся и страданья, по собственной воле приходят
В римской поэзии олицетворялись многочисленные аспекты мора и болезней, включая Morbus (болезнь), Pestis and Lues (мор), Macies (истощение) и Tabes (порча). Все они были эквивалентны греческому носои.
Вергилий, «Энеида»:
... (Сивилла ведет
Энея через Подземный мир):
Шли вслепую они под
сенью ночи безлюдной,
В царстве бесплотных
теней, в пустынной обители Дита [Аида]
Там, где начало пути,
в преддверье сумрачном Орка
Скорбь ютится и с ней
грызущие сердце Заботы,
Бледные здесь Болезни [Носои, Морби] живут и унылая Старость,…
Вергилий, «Георгики»:
…(Засуха сменяется
голодом и болезнями):
Там когда-то беда
приключилась от порчи воздушной,
Людям на го́ре жара
запылала осенняя люто…
Бросив стигийскую
тьму, свирепствует вновь Тисифона
Бледная, перед собой
Боязнь гоня и Болезни [Носои, Морби],
И, выпрямляясь, главу
что ни день, то выше подъемлет…
Сенека, «Эдип»:
…Мор, Язва [Носои], Смерть, Зараза, Мука, Горе, Боль —
Вся свита с ним уйдет,
его достойная…
Амехания. Апория.
Амехания (др.-греч. Αμηχανια Αμαχανια) – даймон беспомощности и нужды в классической греко-римской мифологии. Связывалась с невозможностью действовать в условиях необходимости действовать; ограничение человеческой инициативы. Амехания лишает попытки любого действия. Она была близкой соратницей Пении (Бедность) и Птохеи (Нищета). Амехания была практически идентична Апории (Бессилию).
В. В. Бибихин под «амеханией» понимает отключение механизмов
успеха и достижения целей – которое, в свою очередь, совершается также не самим
человеком: «Амехания это не мое, задумчивость не мое, не так, что я решил
подумать и задумался, а наоборот – я задумался и в задумчивости перестал
думать». Механизмы, которые отключаются в амехании, Бибихин противопоставляет
автомату – тому, что, в буквальном переводе с греческого αὐτόματον, движется
само собой. Амехания, – «завороженная, застывшая неподвижность» и
«отпущенность». Философ также называет ее «не-возможностью». Бибихин неоднократно
подчеркивает родство секса и амехании, которая проявляется в безумии
«а-механической энергии» при спаривании и родах. Однако в этих, казалось бы,
предельно витальных состояниях амехания, по Бибихину, проявляется как «тень
смерти».
Алкей:
…Две сестры
несносимые, Бедность [Пения] и Беспомощность
[Амехания или Апория],
Вы немалый народ под ярмо повергаете…
Геродот, «История»:
…Фемистокл велел тогда
объявить андросцам, что афиняне прибыли с двумя великими божествами —
Убеждением [Пейто] и Принуждением [Ананкеи], так что андросцам, безусловно,
придется заплатить деньги. Андросцы отвечали на это: «Действительно, Афины,
должно быть, велики и богаты, если с такими благосклонными богами преуспевают в
жизни. Что же до них, андросцев, то они, напротив, до крайности бедны землей и
к тому же два ни на что не годных божества не покидают их острова, который стал
даже их излюбленным местопребыванием. Это именно – Бедность [Пения] и Беспомощность [Амехания]. С этими-то
божествами андросцы не могут уплатить деньги: ведь могущество Афин никогда не
превзойдет их немощи...
Апория (др.-греч. Απορια; «затруднение, безвыходное положение») – даймон нужды, трудностей, бессилия и даже отсутствия средств к существованию в классической греко-римской мифологии. Упоминается у Плутарха («Сравнительные жизнеописания»). Вергилий («Энеида») называет Апорию Egestas. Апория противопоставляется даймону целесообразности и изобретательности Поросу (др.-греч. Πόρος).
У Эзопа в басне «Геракл, Афина и Раздор» :
Геракл шел по узкой тропе и вдруг заметил на земле что-то похожее на яблоко. Он попробовал раздавить его ногой, но увидел, что оно только стало вдвое больше. Тогда он пошел на него с палицей и ударил его. Но оно раздулось на всю ширину тропы и загородило ему путь. Геракл отбросил палицу и стоял в изумлении. Тут явилась ему Афина и сказала: «Остановись, брат! Это – бессилие [Апория] и Раздор [Эрида]: если его не трогать, он останется таким, как был, если же с ним биться, то вот так он и будет расти».
Понятие «апория» было переосмыслено аристотелевской школой как тупик, парадокс, сомнение, неуверенность или даже противоречие, трудно- или неразрешимая проблема. Досократики употребляли термин «апория» как синоним затруднения, однако отчетливый философский смысл апория приобретает у Платона как постановка трудноразрешимой проблемы, а также у Аристотеля как «равенство противоположных друг другу доводов». Согласно последнему, каждое исследование должно начинаться со своей апории. Апория возникает на основании того, что в самом предмете или в понятии о нем заложено противоречие. Апоретическое (апорийное) суждение фиксирует несоответствие эмпирического факта и описывающей его теории. Апории известны со времен Сократа. Наибольшую известность получили апории Зенона из Элеи.
Пения. Птохея.
Пения (др.-греч. Πενία или Πενίη, «дефицит» или «бедность») – персонаж древнегреческой литературы, персонификация (или даймон или даже богиня) бедности и нужды. Не имела в Греции культа, присутствия в искусстве и аутентичной мифологии, хотя фигурирует в генеалогиях, составленных ad hoc для аллегорических целей. Её противоположностями были Плутос (Богатство) и Евтения (Процветание). Хотя многие презирали Пению, она сыграла важную роль в философии как мораль: как оставаться скромным и продуктивным. Пения – действующее лицо комедии Аристофана «Плутос» (489-618), диалога Лукиана «Тимон, или Мизантроп». В латинской литературе ей соответствуют Паупертас (Paupertas), Инопия (Inopia).
У Алкея Пения (Бедность) названа сестрой Амехании (Бедствия), эти две сестры «повергают народ под ярмо». Г. Либерман указывает, что еще раньше эта пара понятий встречалась в «Трудах и днях» Гесиода (496-497), но не персонифицировалась.
У Феогнида Пения превращается уже в мать Амехании, и называется родной для любящих правду.
Феогнид. 1. 351.649:
….Бедность [Пения] проклятая!
Что ты так цепко ко мне привязалась?
Что же к другим не
идешь? Что так взлюбила меня?
Ну же, иди, посети и
жилище другого и вечно
С нами делить
перестань эту бессчастную жизнь!...
…Бедность [Пения]
проклятая! Как тяжело ты ложишься на плечи!
Как развращаешь зараз
тело и душу мою!
Я так люблю красоту,
благородство, — а ты против воли
Учишь насильно меня
низость любить и позор!...
Эта же пара божеств появляется в приводимом Геродотом диалоге между Фемистоклом и жителями острова Андрос: когда афинский полководец требует от них денег, ссылаясь на поддержку божеств Убеждения (Пейто) и Принуждения (Ананкеи), андросцы отвечают, что их остров – излюбленное местопребывание других божеств: Пении (Бедности) и Амехании (Беспомощности).
В сохранившейся фрагментарно трагедии Еврипида «Архелай», поставленной между 413 и 406 годами до н. э., утверждается, что у Пении (Бедности), самой бесстыдной богини, нет своего святилища. Тема бедности и богатства занимает заметное место в известных фрагментах пьесы, а конкретная цитата с упоминанием богини атрибутируется разными учеными либо дочери Киссея, возражающей против брака с бедняком, либо хору.
Демокрит в аллегорических целях называл Пенией (Бедностью) мать гомеровского свинопаса Евмея.
В комедии Аристофана «Плутос», поставленной в 388 году до н. э., два афинянина Хремил и Блепсидем, встретив бога богатства Плутоса, хотят вернуть ему зрение. Однако Пения (Бедность) оспаривает их мнение, что богатство – благо, а бедность – зло, утверждая, что люди живут прежде всего благодаря ей.
Отрывок в анапестических тетраметрах (ст.487-618) соответствует агону в большинстве ранних пьес Аристофана, но здесь сведен к простой структуре (диалог Хремила и Бедности при участии Блепсидема). Роль Пении, вероятно, исполнял первый актер (всего актеров в пьесе четыре), игравший также Кариона.
Когда она появляется на сцене, собеседники говорят о ней как
«бледной лицом» и похожей на Эринию из трагедии. Согласно А. Соммерстейну, эти
слова могут подразумевать, что Хремил думает о ней как некоем призраке или
подземном демоне. Продолжая традицию родословных, Хремил называет Пению сестрой
Птохеи (Πτωχεία, «Нищета»):….Бедность: Ты
не жизнь бедняка описал, а, скорей, нищеты беспросветной обличье ; Хремил: Ну,
конечно, недаром же Бедность [Пения] зовем Нищеты
[Птохея] мы сестрою родною.
По словам А. Соммерстейна, Бедность в своей речи предпринимает reductio ad absurdum всего проекта Хремила, того плана сделать всех богатыми, который он представил в начале пьесы. Состязание Бедности и Хремила следует видеть как агон между духом трагедии и комедии, между суровой реальностью и фантазией исполнения желаний.
По оценке Соммерстейна, Пения смогла выставить два аргумента, на которые Хремил не смог найти удовлетворительный ответ (ст. 507-534 и 558-561): никто не станет пахать и трудиться, если все люди будут богаты; и тезис, что бедняки здоровы и стройны, а богачи толсты и некрасивы. Впрочем, аргументы не согласуются друг с другом, а первый – и внутри себя. Однако Хремил признает её правоту. В агоне Пения доказала, что перераспределение богатства, или на базе равенства, или согласно заслугам, в реальном мире не исцелило бы положение дел. Хремил признает, что в терминах реального мира Бедность права, но продолжает развивать свой план, ибо действует не в реальном мире, но в мире комедии. В завершении агона, когда Бедность насильно выводят, хотя далеко не очевидно, что она побита в споре, Соммерстейн видит некоторую параллель второму агону «Облаков» (1345-1451).
В диалоге Платона «Пир», датируемом 380-ми годами, со ссылкой на Диотиму Сократ рассказывает миф о рождении Эрота. Согласно ему, Пения – нимфа, просившая подаяния, зачавшая ребенка от спящего Пороса и родившая Эрота. Пения не обладает ни мудростью, ни богатством, и Эрот, как истинный сын своей матери, всегда нуждается.
Плутарх утверждает, что платоновская Пения – материя, не имеющая в себе блага, но стремящаяся к нему и наполняющаяся им.
Ориген, вспоминая рассказанный Платоном миф, утверждает, что сад Зевса чем-то напоминает рай из библейской Книги Бытия, Пения может быть приравнена к змию-соблазнителю, а Порос – к человеку (Адаму)
Плотин также толкует Пению как материю, всецело нуждающуюся и причастную природе умопостигаемого, но не его эйдолам и образам. По А. Ф. Лосеву, здесь Пения – эманация мировой души, материя логоса.
В диалоге Лукиана на сцене вновь появляются Пения (Бедность) и Плутос (Богатство), соперничающие из-за афинского мизантропа Тимона. Зевс в ответ на молитву посылает ему Богатство, однако Бедность заявляет, что именно она сделала Тимона человеком благоразумным и достойным уважения, с помощью своих спутников Благоразумия и Труда. И сам Тимон возражает Гермесу, восхваляя «достойнейшую бедность, укрепившую меня мужественным трудом».
В одном из вымышленных писем Алкифрона автор Платилем пишет, как страдает от богини Бедности.
Флавий Филострат утверждал, что в Гадире имеется алтарь
Бедности: «Гадира расположена на самом
краю Европы. Жители этого города весьма прилежат благочестию: они воздвигли
алтарь Старости и – единственные среди людей – поют славословия Смерти, имеются
у них также капища Бедности [Пении],
Искусства». О таком алтаре сообщает и Евстафий со ссылкой на сочинение
Элиана «О промысле».
Подборка цитат из различных авторов о бедности и Бедности содержится в 32 главе IV книги «Эклоги» Стобея, включая приведённые выше отрывки из Алкея и Еврипида.
Лимос (Фамес).
Лимос или Лимус (др.-греч. Λιμός – «голод») – персонификация голода в древнегреческой религии, богиня. В римской религии ей соответствовала Фамес (лат. Fames). В оппозиции к ней стояли богиня плодородия Деметра и бог богатства Плутос.
Впервые её упомянул Гесиод в «Теогонии» как дочь Эриды, сестру ещё 13 человеческих несчастий (Аты, Дисномии, Леты и других):
…Старость, несущую
беды, Эриду с могучей душою.
Грозной Эридою Труд
порожден утомительный, также
Голод [Лимос], Забвенье и
Скорби, точащие слезы у смертных,…
Упоминается у Вергилия («Энеида») и Сенеки («Геркулес в безумье») в описании Подземного мира, как одна из обитательниц оного.
Вот как описывает Фамос (Лимос) Овидий в «Метамарфозах»:
…Волос взъерошен,
глаза провалились, лицо без кровинки,
Белы от жажды уста,
изъедены порчею зубы,
Высохла кожа, под ней
разглядеть всю внутренность можно.
Кости у ней,
истончась, выступали из лядвей скривленных.
Был у нее не живот, а
лишь место его, и отвисли
Груди, — казалось, они
к спинному хребту прикреплялись.
От худобы у нее
вылезали суставы узлами,
Чашек коленных и пят желваки безобразно торчали…
Там же Овидий описал следующий, довольно жуткий эпизод: Эрисихтон, сын фессалийского царя, приказал рабам срубить священный дуб богини плодородия Цереры (Деметры). В ответ она решила наказать его с помощью Фамес, своей противоположности, с которой «волею судеб сойтись не могла», и послала за ней ореаду. Та нашла Фамес в холодной и мрачной пустоши на окраине Скифии. Передав весть от богини, ореада спешно ретировалась, почувствовав сильный голод. Фамес, вопреки обычной враждебности к делам Цереры, решила исполнить её волю и ночью перенеслась ветром в спальню Эрисихтона, в него «вдохнула себя», разлившись по жилам, неутолимый голод наслав. После этого возвратилась в свои пустоши и пещеры. Эрисихтон терзаемый голодом (духом Фамес) съел все, что было в доме, истратил все средства на еду, неоднократно продавал в рабство свою дочь Мнестру (она могла изменять свой облик и после продажи сбегала, возвращаясь к отцу). В конце концов Эрисихтон начал грызть собственное тело, уничтожив себя.
Эрисихтон, терзаемый Фамес. Фамес и Церера. Гравюра А. Темпеста. 1606 г.
Гесиод «Труды и дни»:
…Помни всегда о завете
моем и усердно работай,
Перс, о потомок богов,
чтобы голод тебя ненавидел,
Чтобы Деметра в
прекрасном венке неизменно любила
И наполняла амбары
тебе всевозможным припасом.
Голод [Лимос], тебе
говорю я, всегдашний товарищ ленивца…
Ата.
А́та, также А́тэ, Ате (др.-греч. Ἄτη, «преступление», «беда, несчастье, ослепление»; лат. Ate), в древнегреческой мифологии, – богиня бедствий: ослепляя и запутывая разум и сердце людей, она толкает их на преступления, заставляет совершать безрассудные поступки, следствием которых становятся различные бедствия; злой даймон раздора и проклятия, единственным занятием которого является нанесение вреда. Ата также относится к действию, совершаемому героем, которое приводит к его смерти или падению: по легенде, Геракл убил своих детей и племянников, будучи одурманенным богиней Атой. Чтобы искупить невольную вину, он решил участвовать в походе аргонавтов. В «Аргонавтике» Аполлония Родосского, богиня Гера вещает, что «даже богов иногда посещает Ата». Она персонификация заблуждения, помрачения ума, обмана и глупости. По Гомеру, «Обида [Ата] могуча, ногами быстра… // Мчится далёко вперёд и… // Смертных язвит».
Неоднократно упоминается Гомером и Эсхилом. В «Илиаде» Гомер называет Ату дочерью Зевса («Дщерь громовержца, Обида [Ата]…»), не упоминая, однако, о её матери. Изначально жила на Олимпе среди других богов. По преданию, однажды Гера подговорила Ату помрачить (ослепить) рассудок Зевса, чтобы тот поклялся сделать великим правителем первого родившегося своего смертного потомка. Гера же, воспользовавшись клятвой, поспешила сделать так, чтобы Еврисфей родился раньше всех, и Геракл, который родился чуть позже, оказался в его власти. Узнав об этом, Зевс в гневе сбросил Ату с Олимпа на землю, навечно запретив ей появляться в обители богов. С тех пор Ата «с неимоверной быстротою» скитается по земле. Она «…не касается ими [стопами] // Праха земного; она по главам человеческим ходит, // Смертных язвя; а иного и в сети легко уловляет…», принося смертным разруху и опустошение, подталкивая людей ко всему дурному. Гомер рассказывает, что за Атой, никогда не поспевая, всегда следуют другие дочери Зевса, Литы, олицетворяющие угрызения совести, молитвы и мольбы о прощении. Они пытаются исправить и загладить грехи, совершенные их сестрой; при этом они хромы, косоглазы, сморщенны и очень медлительны; если человек их почитает, они исцеляют его от ран, нанесенных Атой, вымаливают ему прощение, если же человек ими пренебрегает, они его наказывают, вновь насылая на него свою старшую сестру. Н. И. Гнедич в своем переводе «Илиады» (1829) именовал Ату Обидой:
... Богиня могучая всё
совершила.
Дщерь громовержца
Обида, которая всех ослепляет,
Страшная, нежны стопы
у неё: не касается ими
Праха земного; она по
главам человеческим ходит,
Смертных язвя; а иного
и в сети легко уловляет.
Древле она ослепила и
Зевса, который превыше
Всех земнородных и
всех небожителей...
В. В. Вересаев в своем переводе (1949) называет Ату – Ослепленьем.
По Аполлодору, Ата, сброшенная с небес, упала на вершину горы во Фригии, названную позже по её имени, вместе с ней упал и Палладиум (чудотворная статуя богини Паллады). Позже на этой горе Ил основал легендарный Илион (Трою), поэтому Троя называется основанной на холме Аты.
В «Теогонии» Гесиода Ата – богиня слепоты и безумия, а её матерью Аты называется богиня раздора Эрида, но не упоминается имя отца, в связи с чем многие считали отцом Аты Зевса. Эксперты иногда объединяют две версии происхождения. И, таким образом, родителями Аты выступают Зевс и Эрида. Гесиод сообщает, что Ата всегда ходит вместе со своей единоутробной сестрой Дисномией, богиней беззакония.
В античных трагедиях богиня Ата выводится и как источник зла, неправды и греха, и как мстительница, являясь, тем самым, спутницей богини возмездия Немезиды и нередко ассоциируется с эриниями; ввергая согрешившего человека в еще больший грех, в еще большее преступление, она доводит его до погибели.
Ира (Гнев) была римским эквивалентом Лисы (иногда во множественное числе – Irae). Лисса, вероятно, была связана и с римской Furor (Ярость). Иногда ее объединяли в группу Furores.
Уильям Шекспир использовал образ богини Аты в своих пьесах «Бесплодные усилия любви» (1595), «Король Иоанн» (1595/1596), «Юлий Цезарь» (1599) и «Много шума из ничего» (1600).
Лисса. Мания.
Лисса (др.-греч. Λύσσα; λύσσᾰ - «ярость», «неистовство»; «исступление», «неукротимая страсть»; «собачье бешенство», восходит к λύκος, «волк») – в древнегреческой мифологии божество, персонификация бешенства и безумия. Порождена Нюктой и Ураном. Насылает безумие на Миниад из Орхомена, на собак Актеона, которые его разрывают на части. Действующее лицо трагедии Еврипида «Геракл»: в этой трагедии богиня Гера приказывает Лисе (или Ате) лишить героя рассудка. В приступе безумия Геракл убивает жену и детей. Для того, чтобы прекратить приступ безумия, Афина ударом огромного камня повергает Геракла в тяжелый сон.
Лисса (слева), Актеон, Артемида. Краснофигурный кратер, V век до н.э
В древнегреческом эпосе состояние боевого исступления обозначалось словом λύσσα, то есть «ярость воителя, который благодаря ей становится неуязвимым и уподобляется волку или псу». Это состояние исступления сопровождалось не только «бешенством», но и потерей осознания своего «Я» и ощущением подчинения чужой (божественной) воле: «Отвагу, позволявшую воину совершать столь блестящие подвиги, он черпал в своего рода экзальтации, воинском неистовстве (λύσσα), в которое он был ввергнут помимо своей воли, вдохновленный богом μένος)».
В «Илиаде» Гомера слово λύσσα и его производные три раза относятся к Гектору и один раз к Ахиллу, то есть к самым выдающимся героям обеих воюющих сторон. Описание «лисса» также содержится в стихах 237—239 IX песни «Илиады»:
«Гектор же, весьма
кичась силой, ужасно неистовствует, уповая на Зевса, и ни во что не ставит ни
мужей, ни богов, ведь его охватила мощная λύσσα.»
Позже, когда это слово утеряло свое специфическое значение, связанное с воинской доблестью, оно продолжало относиться к священному исступлению вакханок.
Более поздним отождествлением Лиссы была богиня Мания (Μανια Μανιη Μανιαι). Ее культ носил секретный характер. Одной из главных функций Мании являлось насылание безумия на тех, кто нарушил закон или обычай. Часто Мания сравнивалась с богинями мщения Эвменидами. Мания считалась богиней ритуального безумия. Мания вселяет в человека чрезмерную уверенность в себе, презрение к богам и человеческим традициям или даже яростное желание, страсть к чему либо. Она способна ослепить человека, довести его до душевной болезни. Согласно легенде, греческий храм Мании был установлен в месте, где преследуемый богинями мести мифологический герой Орест лишился разума в наказание за убийство матери, — на дороге из Аркадии в Мессению. В Риме Мания – древнеиталийская богиня подземного царства. Ее изображения вывешивали над дверьми для сохранения дома.
Морос.
Морос, Mорус (др.-греч. Μόρος, «погибель», «возмездие») – в греческой мифологии является даймоном надвигающейся гибели, которое подводит смертных к их смертельной судьбе. Олицетворение безнадежности и обреченности, рока, предопределенности.
Эсхил, «Отрывки»:
Кто бьется в битвах,
грудью принимая меч,
Тот не умрет, пока не
грянет смертный час;
И кто у очага сидит
под кровлею,
Не минет доли, роком[морос] предназначенной…
Слово «морос» здесь не олицетворяется, но этот отрывок дает четкое представление о концепции
По Гесиоду («Теогония») Морос является потомком богини Нюкты (Ночь), которая зачала его без вмешательства мужчины. Так же его считали братом Мойр – богинь судьбы, которые контролировали поколения. Кроме того, родственниками Мороса были Танатос и Керы, которые представляли собой физическое воплощение смерти (Керы причиняли насильственную смерть и/или несли смертельную болезнь, а Танатос олицетворял естественную смерть. В альтернативных версиях он имел отца Эреба.
Цицерон, «О природе богов»:
…Эфир и День, и их братья и сестры, которые древними генеалогами, именуются: Любовь, Обман, Страх, Труд, Зависть, Рок [Морос], Старость, Смерть, Мрак, Несчастье, Жалоба, Милость, Коварство, Упрямство, Парки, Геспериды, Сны, и которые все, как считают, рождены от Эреба и Ночи…
Противоположностью Мороса является Элпис – олицетворение надежды. Эсхил («Прометей прикованный») описывает, как Прометей спас человечество от страданий, отняв предвидение собственной смерти (Морос) и заменив надеждой (Элпис):
…Прометей: Еще у
смертных отнял дар предвиденья; Предводительница хора:
Каким лекарством эту
ты пресек болезнь?; Прометей: Я их слепыми наделил надеждами…
Эсхил, «Просительницы»:
…Ни выдавать вас, к
очагу священному [то есть аргивяне не осмеливаются сдать просителей, ищущих
убежища у алтарей, своим врагам]
Припавших, чтобы духа
мести грозного
В дом не призвать
свой, гибельного демона [Морос], —
Ведь от него спасенья и в Аиде нет...
Квинт Смирнский, «После Гомера»:
…Так поражали друг
друга противники к радости бурной
Кер и жестокого Рока [Морос]. Эрида в волнении боя яростный крик испускала, и громко Apec отзывался,
снова и снова в
троянцев великую доблесть вдыхая,
в чад же ахейских – стремление к бегству из смятых рядов их…
Эпиал.
Эпиал (др.-греч. Επιαλης Επιαλτης) – даймон ночных кошмаров в древнегреческой мифологии. Он был также известен как melas oneiros «черный призрак». Эпиал был причислен к Онирам (Даймонам снов), сыновьям богини Нюкты. Эпиалу и другим схожим демонам приписывались некоторые виды умственного расстройства, включая такие феномены, как хождение во сне и галлюцинации при сильном жаре, поэтому он относился к демонам лихорадки (Ήπιάλης, Τΐφυς, Εύόπας [Эпиал, Тиф, Эуоп]). Хождение во сне относится к состоянию de morbo sacro ; говорится, что оно вызывается, по мнению магических целителей, Гекатой и покойниками; даймоны сна завладевают живым телом, которое его собственник оставляет незащищенным во время сна: ένυπνον φάντασμα φοβή χθόνιας 0"Εκάτης κώμονέδέξω [«ты видел во сне страшного призрака и шествующую под землей Гекату»].
Эсхил, «Просительницы»; [В данном отрывке Гея-Земля, видимо, призывается, чтобы отвести кошмар];
Хор:
Строфа III
Ой-ой! Отец!
Богов кумиры – обман!
Паук [насильник]
длинноногий тянет [меня, женщину]!
Призрак (oneiros)
[Онир], призрак черный (melas oneiros)!
О-то-то-той!
Земля! Земля! Спаси!
Гибельный страх
отврати!
Земли сын, ой! К нам, Зевс!»
Фрайки. Фобос и Деймос.
Фрайки (др.-греч. Φρικη) – даймон ужаса в греческой мифологии. Ее имя буквально означает «трепет, дрожь» (то есть от страха, ужаса) и имеет ту же основу, что и глагол φρίττω (phrittō) «дрожать». Термин «Фрайки» (персонифицированный или нет) широко используется в трагедии. Хотя Фрайки не олицетворяется ни в одной сохранившейся греческой литературе, ее появление в пьесе римского философа Сенеки как Страх (или Ужас) в списке обычных греческих даймонов предполагает, что это олицетворение произошло из греческого источника.
Фрайки нередко ассоциируют либо с Фобосом (др.-греч. Φόβος, Страх, Смятенье), либо с Деймосом (др.-греч. Δεῖμος, Ужас, Смятенье) – божествами из греческой мифологии, которые являлись сыновьями бога войны Ареса и Афродиты, и часто сопровождали первого в битвах. Фобос (или Деймос) был возничим богини раздора Эриды и по описаниям был изображен с головою льва на щите Агамемнона.
Гесиод, «Щит Геракла»:
…Там Напор и Отпор
вблизи изваяны были,
Там и Рокот, и Смятенье [Фобос или Деймос или оба ], и
Мужеубийство пылало,
Там и Смятенье, и
Распря метались, и лютая Гибель,
Свежею раной смиряя
живых, а иных и без раны,
Третьих — уже убиенных
— сквозь битву влачила за ноги,
Тканью, багровой от
крови людской, укутала плечи…
Нонн Панополитанский, «Деяние Диониса»:
…Вакху во сне явилась
Эрида, кормилица Распри,
На колеснице стояла,
львами влекомой, богиня,
Приняв обличие Рейи,
любящей рокот трещоток;
Фобос [Страх] правил
возничий призрачной этой повозкой,
Был он и ликом, и
телом подобьем Аттиса мнимым -
Мужествен, но и с
телом округлоизнеженным тоже,…
Гомер, «Илиада»:
…Ужас
насильственный [Деймос ], Страх [Фобос] и несытая бешенством Распря [Эрида],
Бога войны, мужегубца Арея сестра и подруга:
Малая в самом начале, она пресмыкается; после
В небо уходит главой, а стопами по долу ступает.
Распря, на гибель взаимную, сеяла ярость меж ратей,…
Фобос. Греко-римская мозайка, IV век н.э
В «Фиваидах» Антимаха, Фобос и Деймос – это имена коней
запряженных в колесницу Ареса: Ужас и
Страх, порожденные Бурею, славные в беге….
Сенека, «Эдип»; [Провидец Тиресий применяет некромантию, чтобы узнать причину эпидемии, опустошающей Фивы]:
…Вдруг почва
расступилась, зазиял провал
Огромный. Сам озера
неподвижные,
И подлинную ночь, и
бледных видел я
Богов средь манов. В
жилах кровь холодная
Застыла. Вырвалась
толпа свирепая [призраков],
Стоит с оружьем племя
все драконово,
Зубов диркейских
всходы, грозных братьев рать.
Тут завопили Ужас [Фрайки] и эриния
И все, что прячет и
рождает вечная
Ночь: вот Печаль,
терзающая волосы,
Недуг, больную голову
роняющий,
Страх, Старость,
тягостная для самой себя,
Чума — напасть народа
огигийского.
Мы чувств лишились.
Даже дева, знавшая
Искусство старца,
обмерла. Лишь он один,
Силен увечьем, созывал
бескровные
Народы Дита [Аида]...
Эсхил, «Прометей прикованный»:
Но содрогаюсь, когда я
вижу
Тысячи мук и терзаний,
бездну бедствий твоих.
Страх [Фобос] перед
Зевсом забыв,
Смертных ты чтил
непомерно, ты был строптив, Прометей.
Еврипид, «Троянки»:
О дочь моя! Крылья
смелее расправь,
Что Страх и Ужас зажали...
Адикия.
Адикия (др.-греч. Αδικια) – в древнегреческой мифологии злой даймон несправедливости, несправедливого суда, неправды, осуждения из-за обиды, мести, злобы. Ее изображали уродливой варваркой с татуированной кожей. По смыслу Αδικια противостоит (поскольку частица ἀ здесь означает отрицание) следующим словам: во-первых, прилагательному δίκαιος (dikaos) – «честный», «справедливый», «законный», «праведный»; во-вторых, оно также противостоит очень значимому в древнегреческом языке слову ἡ δίκη (dikē) – «обычай», «право», «справедливость», «судебное решение», «приговор». Также здесь обязательно надо упомянуть слово ἡ δῐκαιοσύνη (dikaiosynē) – «справедливость», «законность», «правосудие», «праведность». То есть, её противоположностью была богиня справедливости и законности Дике, которую иногда изображали избивающей ее дубинкой.
Павсаний, «Описание Эллады»:
…[Среди изображений,
украшающих сундук Кипсела, посвященного в Олимпии]
Далее женщина красивого вида наказывает другую, отталкивающего вида; одной рукой она ее душит, в другой у нее трость, которою она ее бьет; это Дике (Правда) так обращается с Адикией (Кривдой)...
Позднее, в Новом Завете Адикией называли грех
несправедливого отношения, нанесения обиды.
Апата.
Апата (др.-греч. Ἀπάτη) – в древнегреческой мифологии богиня лжи и обмана, дочь Нюкты, рождена без отца (по Гесиоду). По Цицерону ее отец – Эреб. Ее римский эквивалент была Fraus (т.е. « мошенничество»). Ее мужским аналогом был Долос, даймон обмана, а ее противоположностью считалась Алетейя, даймон истины.
Перед кознями Апаты были беззащитны как люди, так и божества. Однако за помощью к ней иногда обращались мошенники. В мифе о ящике Пандоры Апата выступает одним из злых духов, выпущенных на свободу.
Еще одним мифом, который изложен в «Деяниях Диониса» Нонна Панополитанского, в котором фигурирует Апате, был роман между Зевсом, царем богов, и Семелой, фиванской принцессой, родившей ему бога вина и экстаза Диониса. Узнав об этой неверности своего мужа, Гера обратилась за помощью к Апате в своем плане наказать Семелу. При этом, Гера считает, что сам Гермес-мистификатор не сможет превзойти Апату в искусстве лжи и обмана. Апате охотно одалживает Гере волшебный пояс, который Гера затем использует, чтобы обманом заставить Семелу попросить Зевса появиться перед ним в его истинной форме, что приводит к ее смерти (то есть Семелы), потому что ни одно смертное существо не может воочию наблюдать присутствие бога.
Отрывок:
Прянула бурной стопою,
небо пересекая
Пестрое, все в
созвездьях, пылавших пламенем ярким,
Неисчислимые веси
повсюду земные минуя,
Только б найти Апату,
умыслов полную злобных.
Вот с высоты
диктейской, милой всегда корибантам,
Гера Амнис узрела
поток, дарующий жизни,
Там, в горах, и
наткнулась она на богиню обмана,
Ведь Апата жила у
мнимой гробницы Зевеса,
Милая критянам, ибо
лгут всегда эти люди!
Пояс кидонский богини
стягивал узкие бедра,
Изображенье там было
всего, что смертных прельщало:
Все воровское
лукавство, лести искусной беседы,
Хитрости и обманы,
возможные при коварстве,
Также и лживые речи,
что ветер по воздуху носит!
Вот к злоковарной
Апате со словом лукавым богиня
Хитроумная Гера,
Зевесу мстя, обратилась:
"Здравствуй, с
сердцем коварным, рекущая речи коварства,
Здравствуй! В искусном
притворстве Гермеса ты превосходишь:
Дай же мне пояс обманный,
с помощью коего Рейя
Бедра свои обернувши, мужа запутать сумела!
Какия.
Какия (др.-греч . Κακίαν) – древнегреческая богиня порока и нравственной испорченности (предположительно, греха или преступления ), изображалась тщеславной, полной и сильно накрашенной женщиной, одетой в откровенную одежду. Образованное от прилагательного κακός («плохой, дурной, злой»). Какия пыталась соблазнить многих людей на сторону порока, но ее самым известным «подвигом» стало искушение Геракла, величайшего и самого известного из божественных героев греческой мифологии. Отрывок из Ксенофонта, «Меморабилии», где Порочность (Какия) соревнуется за право обладать разумом Геракла с Добродетелью (Аретой):
Ему (Гераклу) представилось, что к нему подходят две женщины высокого, роста, — одна миловидная, с чертами врожденного благородства; украшением ей была чистота тела, стыдливость в очах, скромность наружности, белая одежда; другая была упитанная, тучная и мягкотелая; раскрашенное лицо ее казалось на вид белее и румянее, чем оно. было в действительности; фигура казалась прямее, чем была от природы; глаза широко раскрыты; одежда такая, чтобы не скрыть красоты молодости; она часто оглядывала себя, наблюдала также, не смотрит ли кто другой на нее, часто обертывалась даже на свою собственную тень.
Когда они были уже близко от Геракла, то первая продолжала идти прежним шагом, а вторая, желая опередить ее, подбежала к Гераклу и сказала:
—Я вижу, Геракл, ты в раздумье, по какому пути тебе идти в жизни. Так если ты сделаешь своим другом меня, то я поведу тебя по пути самому приятному и легкому; радости жизни ты вкусишь все, а тягостей не испытаешь во весь век свой. Во-первых, ты не будешь заботиться ни о войнах, ни о делах, а всю жизнь будешь думать только о том, какое бы кушанье или напиток тебе найти по вкусу, чем бы усладить взор или слух, чем порадовать обоняние или осязание, с какими мальчиками побольше испытать удовольствия, как помягче спать, как поменьше трудиться, чтобы все это получить. А если когда явится опасение, что не хватит средств на это, не бойся, я не поведу тебя добывать эти средства путем труда и страданий, телесных и душевных; нет, что другие зарабатывают, этим будешь пользоваться ты, не останавливаясь ни перед чем, откуда можно чем-нибудь поживиться: своим друзьям я предоставляю свободу извлекать пользу изо всего.
Выслушав это, Геракл
спросил:
—А как тебе имя,
женщина?
— Друзья мои, — отвечала она, — зовут меня Счастьем, а ненавистники называют Порочностью [Какия]
Геракл искушаемый Какией. Ян Ван ден Хуке. 1640
Гесиод, «Труды и дни»:
Можно порока [Какия] набрать легко хоть целую
кучу:
Путь к нему гладкий
ведет, и живет он от нас очень близко.
Пред добродетелью ж
пот положили бессмертные боги:
Только тропинкой
крутою и длинной дойдешь до нее ты,
Очень неровной
сначала; когда же достигнешь вершины,
Станет легка
добродетель, тяжелою бывшая прежде.
Оксиринхский папирус с фрагментами трагедии Софокла «Царь Эдип»:
…Ведь у всех на виду
против него
Вышла когда-то
крылатая
Дева, и увидели, что
он мудр
И на деле помощник
городу.
За это (?) моя душа
никогда
Не обвинит его в преступлении [Какия] …
Герас (Сенект).
Герас (др.-греч. Γῆρας, Gễras) – в древнегреческой мифологии, бог или даймон старости, ветхости. Его изображали крошечным, сморщенным старичком. Греческое слово γῆρας ( gĕras ) означает «старость» или в некоторой другой литературе «омертвевшая кожа» или «змеиная шелуха»; это слово является корнем английских слов, таких как «гериатрический». Противоположностью Герасу была Геба, богиня юности. Герас известен прежде всего по изображениям на античной керамике, на которой он изображен с героем Гераклом ; мифическая история, вдохновившая на эти изображения, утеряна. В римской мифологии получил имя Сенект (лат. Senectus).
Герас и Геракл. Керамика, V век до н.э
С одной стороны, Герас, воплощенный в людях, представлял собой добродетель: чем больше гераса приобретал человек, тем больше клеоса (славы) и ареты (превосходства и мужества) он имел. В то же самое время Гесиод называет Героса «ненавистным» ассоциируя с дряхлостью, немощью. Согласно Гесиоду, Герас был сыном Нюкты (Ночи). Гигин добавляет, что его отцом был Эреб.
Гесиод, «Теогония»:
…Ночь родила еще Мора
ужасного с черною Керой.
Смерть родила она
также, и Сон, и толпу Сновидений.
Мома потом родила и
Печаль, источник страданий,
… Мойр родила она
также и Кер, беспощадно казнящих.
Также еще Немесиду,
грозу для людей земнородных,
Страшная Ночь родила, а
за нею — Обман, Сладострастье,
Ненавистную Старость [Герас], несущую беды, Эриду с могучей душою…
Фонос.
В греческой мифологии Фонос (др.-греч. Φονος – «убийство») – даймон, олицетворение убийства с «ужасными лицами». Фонос также представлен в мифах, чтобы присутствовать во время сражений вместе с другими даймонами и божествами войны. Гесиод в «Теогонии» называет матерью Фоноса Эриду (Раздор), а братьями и сестрами его – Махая (Война), Хисминая (Битва), Андроктасию (Непредумышленные убийства) и других злобных даймонов…
В эпической поэме «Щит Геракла» Гесиода, Фонос был одной из многих фигур, изображенных на щите Геракла:
…Там Напор и Отпор
вблизи изваяны были,
Там и Рокот, и Ужас, и
Мужеубийство[Фонос] пылало,
Там и Смятенье, и
Распря метались, и лютая Гибель,
Свежею раной смиряя
живых, а иных и без раны,
Третьих — уже убиенных
— сквозь битву влачила за ноги,
Тканью, багровой от крови людской, укутала плечи,…
Эсхил, «Плакальщицы»:
…Духи недр, домовой
царский клад
В склепах стерегущие,
Родичей печальники,
К вам клич!
Смойте встарь
соделанных
Дел кровь
Кровию последнею!
Старик Убийство [Фонос],
Не роди ты новых
чад!...
Эсхил, «Семеро против Фив»:
…Амфиарай-гадатель,
полон храбрости…
Стоит он у ворот
Гомолоидовых
И силача Тидея так и
сяк бранит:
И язвой родины, растлителем
аргосцев,
пособником Кровопролитья,
вестником Эриннии,
слугой Убийства [Фонос] —
За то, что дал Адрасту столь дурной совет…
Квинт Смирнский, «После Гомера»:
…Начали битву дружины.
Повсюду над полем кружили
между рядами Вражда и
забывшее милость Убийство [Фонос].
Шлемы, шиты и доспехи
бойцов сотрясали удары,
и, словно пламя, над
ними жестокая медь полыхала.
Будто иголками, сеча
щетинилась копьями…
И еще:
Диссебея. Гибрис. Анедея. Кор.
Диссебея (др.-греч. Δυσσέβεια ) в древнегреческой мифологии – даймон, олицетворение нечестия и безбожия, неуважения к богам, в отличие от Эвсебии (др.-греч. εὐσέβεια – «благочестие, благоговение, почтение» – категория древнегреческой этики, обусловливающая почитание и страх перед богами). Римским эквивалентом Диссебеи была Impietas. Согласно Эсхилу, Диссебея была матерью Гибрис (высокомерие, гордыня, спесь, чрезмерное самолюбие):
Зло и подневольным
быть;
Зло и в своеволье
жить.
Средний путь,
Между двух крайностей
— лучший: по-разному
Учит божественный
промысл.
Правой мерой мерю так:
Чадо безбожия [Диссебея ] — буйство надмения [Гибрис]
В мыслях, в делах;
Благополучье, —
Желанный всем,
Милый дар, —
Здравой души примета.
Слова, образованные от корня σεβ-, имеют отношение к почитанию богов. Соответственно, приставка δυσ- означает нарушение почтительного отношения к богам как следствие действий и поступков, которые являются неприемлемыми с точки зрения богопочитания.
Сенека в «Геркулес в безумье» рассказывает как Гера призвала Диссебею (Импиету), когда богиня разгневалась на Геракла, незаконнорожденного сына Зевса:
…Людской удел
презревши! Или мнишь, что ты
Ушел от Стикса? Маны
здесь явлю тебе,
Из мрака я богиню
распри вызову [Эрида],
Что глубже тех глубин,
где стонут грешные,
В пещере заперта горой
тяжелою;
Из царства Дита вытащу
и выведу
Все, что осталось:
пусть Злодейство явится,
И лижущее кровь свою Нечестие [Диссебея] ,
Безумие [Ата], само
себя разящее, —
Оно, оно пусть будет
мне пособником!
В греческой мифологии Анедея (др.-греч. Ἀναιδείας – «бесстыдство») была олицетворением, даймоном безжалостности и непрощения. Она была спутницей Гибрис. Ее противоположностью была Элеос, даймон милосердия.
Павсаний, «Описание Эллады»:
…Тут находится так называемый Ареопаг (Холм Ареса), так как первым, кто тут был судим, был Арес. Я (уже) раньше рассказывал, как он убил Галирротия и за что именно он лишил его жизни. Говорят, что впоследствии тут был судим Орест, за убийство своей матери. И тут есть жертвенник Афины Ареи («Искупительницы»), который Орест воздвиг, спасшись от осуждения. А белые камни, на которых стоят те, которые подвергаются суду, и те, которые обвиняют, называются один — камнем Гибрисом (Оскорблением), другой — камнем Анедейей (Непримиримости)…
В греческой мифологии Кор или Корус, Корос (др.-греч. Κόρος) был олицетворением, даймоном пресыщения и пренебрежения. Геродот и Пиндар пишут, что он был сыном Гибрис и соотв. внуком Диссебеи.
Геродот, «История»:
…Но когда берег святой
со златым мечом Артемиды
До Киносуры морской съединят корабельной запрудой,
В спеси безумной разрушив прекрасный город Афины,
Славная Дика тогда смирит сына Дерзости
[Гибрис] Кора,
Буйного (мнится ему, что все покорил он под ноги),
Медь будет с медью сходиться. Арес же пучину
Кровью окрасит морскую. Тогда день свободы Элладе
Дальногремящий Кронид принесет и владычица Ника…
Пиндар, «Олимпийские песни»:
…С кровными своими –
Миром и Правдой,
Нешаткая опора
городов,
Опека людского добра,
Золотые дочери
советной Справедливости,
Отвращающей Спесь [Гибрис],
Злоязычную
родительницу Пресыщения [Кор]…
Про Гибрис подробнее ЗДЕСЬ:
***
