Наказание господне....

Согласно Гесиоду, боги и смертные имеют одинаковое происхождение («Труды и дни» ). Подобно первым богам, порождениям Геи, люди вышли из лона земли (генезис), а затем расплодились. Как сменилось несколько поколений богов, так же насчитывается пять генераций смертных: поколения «золотого века», «серебряного века», «бронзового века», поколение героев и наконец поколение «железного века» («Труды»).

«Золотой век» – период правления Крона. Генерация этого «века», исключительно мужская, обитала рядом с богами, их могучими братьями. Жили те люди, как боги, со спокойной и ясной душою, горя не зная, не зная трудов, все необходимое им сами давали собой хлебодарные земли («Труды»). Человеческая жизнь проходила в танцах, празднествах и всяческих развлечениях. Люди не ведали ни болезней, ни старости, а умирали как будто объятые сном. Однако, эта райская эпоха, имеющая параллели во многих религиозных традициях, пресеклась с низвержением Крона.

После того как земля поколение это покрыла («Труды»), повествует Гесиод, боги сотворили менее совершенную генерацию – людей «серебряного века». Однако за их грехи, а также за то, что люди перестали приносить жертвы богам, Зевс решил их уничтожить. Затем он создал третью генерацию, людей «бронзового века», жестоких и воинственных, в конце концов истребивших друг друга. Следующим поколением стали герои, которых прославили грандиозные сражения за Фивы и Трою. Многие из них погибли, а оставшихся в живых Зевс поселил на краю земли, на Островах Блаженных, которыми правил Крон. Что же касается последней эпохи, «железного века», то Гесиод восклицает: «Если бы мог я не жить с поколением пятого века!» («Труды»).

Стоит добавить, что миф о сменах поколений не дает точной картины происхождении человека. Может показаться, что антропогония не представляла для греков особой важности, в отличие от проблемы происхождения народов, городов и династий. Многие семейства возводили свой род к героям, которые в свою очередь произошли от любовных связей между богами и смертными. Считалось, что мирмидоняне происходят от муравьев, еще одно племя – от ясеней. После потопа Девкалион создал новую популяцию из костей своей матери, т.е. камней. Наконец, согласно поздней традиции (IV в. до н.э.), Прометей вылепил человека из глины.

По неизвестной причине боги и люди, собравшись в Меконе, решили мирно размежеваться («Теогония»). Люди принесли первую жертву, дабы установить новые отношения с богами. В связи с этим событием впервые упоминается Прометей. Он заколол быка и разделил тушу на две части. Покровительствуя человеку и одновременно стремясь перехитрить Зевса, Прометей покрыл кости слоем жира, а мясо и потроха спрятал в желудок. Привлеченный видимостью, Зевс выбрал для богов худшую часть, оставив людям мясо и потроха. Именно отсюда, утверждает Гесиод, пошел обычай в качестве жертвы бессмертным богам сжигать кости («Теогония»).

Раздел бычьей туши имел серьезные последствия для человечества. Во-первых, жертвоприношение стало совмещать в себе мясную трапезу (что привело к отказу от вегетарианства «золотого века») с публичным религиозным обрядом, выражающим наивысшее почтение к богам. Во-вторых, мошенничество Прометея восстановило Зевса против людей, и он лишил их огня. Но хитрец Прометей похитил огонь с небес и принес его людям. Разгневанный бог жестоко покарал и людей, и их покровителя. Прометей был прикован к скале, и орел каждый день клевал его бессмертную печень, которая за ночь опять вырастала («Теогония»). Освободит Прометея Геракл, сын Зевса, дабы еще больше упрочить свою славу.

А в отместку (как вариант) людям Зевс послал на землю «красивое зло» («Теогония») – женщину, названную Пандорой, т.е. первую женщину, ставшую причиной множества скорбей, тревог и злосчастий. Стала она для людей искушеньем великим, изобличает Пандору Гесиод, ибо род ее многие беды принес, средь мужей поселившись.

Для Гесиода миф о Пандоре служит объяснением вторжения в мироздание «зла», как мести Зевса человеку. Человечеству приходится расплачиваться не только за собственные ошибки и преступления, но и за оказанные ему благодеяния, которые приближают его к богам. Так может быть осмыслен миф о Пандоре.

*

Миф о Пандоре

Считается, что миф о Пандоре – это очень поздняя переработка каких-то восточных сказаний, произведших столь сильное впечатление на Гесиода, что тот решился инкрустировать мифом о Пандоре главное предание греков – о происхождении мира. И он придумывает сказку о «прекрасном зле», или κακὸν καλόν, воплощенном в Пандоре.

Пандора, естественно, родилась не сама по себе. Как и другая женщина, знакомая из древнееврейской мифологии, и эта женщина была вылеплена по приказу верховного божества – специально для того, чтобы обольстить или самого первого, или самого умного человека, или недавно покоренное божество.

Бог, создавший Адама без особого плана, решил доработать этот свой проект. Так возникла первая, если не считать Лилит, женщина – Ева. А греческий Зевс собирался отомстить титану Прометею за кражу огня для людей и велел своему одаренному сыну Гефесту создать существо, которое поставило бы границы почти бесконечным возможностям человека. Стоит уточнить, что люди, все поголовно были мужчинами, а созданное Гефестом «существо» – стало прекраснейшей особью женского пола. Женщин изначально не было. Но были богини. И Зевс решил создать женщину по образу этих богинь.  Этот аспект мифа недвусмысленно показывает отношение древних греков к женщинам. Общество было глубоко патриархальным. Человек – это мужчина. Женщина –  существо второстепенное.

Подробнее про Гефеста читать ЗДЕСЬ

Как известно, Гефест был супругом великолепной богини Афродиты – хоть и не особо ей любимый. Поэтому и в Пандору Гефест, внучатый племянник своей супруги, вложил не только всю свою страсть к Афродите, но и всю свою ревность к жене, а возможно, даже, и толику ненависти за её неверность.

Итак, Зевс повелел славному богу-кузнецу Гефесту смешать землю и воду и сделать из этой смеси некое «универсальное существо», которое обладало бы силой людей, нежным голосом и взглядом очей, подобным взгляду бессмертных богинь. Гефест вылепил из глины «подобие девы стыдливой» (женщина-земля Семонида); Афина украсила ее и обучила немедленно ткачеству (едва родившись, она уже в совершенстве владеет челноком – и это составляет часть ее соблазнительной силы! Женщины не прекращали работать день и ночь, летом и зимой). Афродита же наделила ее харизмой, делающей ей столь привлекательной, «мучащей страстью, грызущею члены заботой»; а за этим следуют гирлянды из весенних цветов и золотые украшения. Новобрачная... Для красоты, но ради зла – вот что означает дар Гермеса; он также вкладывает в нее «разум собачий... льстивые речи, обманы и лживую, хитрую душу». Вот, собственно, то, что заставляет играть Пандору в плане Зевса «приманку искусную, гибель для смертных». Оры возложили на ее пышные кудри венок из вешних благоухающих цветов. Гермес же, называет её Пандорой (др.-греч. Πανδώρα – «всем одаренная», или вседающая), так как от богов она получила дары.

Пандора получает дары от олимпийских богов ; деталь краснофигурной вазы, V век до н.э.

Пандора увенчанная Временами года ; Уильям Этти

Боги награждают Пандору дарами ; Джон Флаксман

Женщину эту глашатай бессмертных Пандорою назвал,

Ибо из вечных богов, населяющих домы Олимпа,

Каждый свой дар приложил, хлебоядным мужам на погибель.

Хитрый, губительный замысел тот приводя в исполненье,

Славному Аргоубийце, бессмертных гонцу, свой подарок

К Эпиметею родитель велел отвести…

(Гесиод. Труды и дни)

Разгневался [Зевс] милым он сердцем,

Как увидал у людей свой огонь, издалека заметный.

Чтоб отплатить за него, изобрел для людей он несчастье:

Тотчас слепил из земли знаменитый хромец обеногий,

Зевсов приказ исполняя, подобие девы стыдливой;

Пояс на ней застегнула Афина, в сребристое платье

Деву облекши; руками держала она покрывало

Ткани тончайшей, с главы ниспадавшее,- диво для взоров:

Голову девы венцом золотым увенчала богиня.

Сделал венец этот сам знаменитый хромец обеногий

Ловкой рукою своей, угождая родителю Зевсу.

Много на нем украшений он вырезал,- диво для взоров,-

Всяких чудовищ, обильно питаемых сушей и морем.

Много их тут поместил он, сияющих прелестью многой,

Дивных: казалось, что живы они и что голос их слышен.

После того как создал он прекрасное зло вместо блага,

Деву привел он, где боги другие с людьми находились,-

Гордую блеском нарядов Афины могучеотцовной.

Диву бессмертные боги далися и смертные люди,

Как увидали приманку искусную, гибель для смертных.

(Гесиод. Теогония)

Таким образом, Пандора стала «проектом», который должен был принести людям несчастье. Либо просто усложнить им жизнь : по более расширенной версии, после того как Прометей облегчил жизнь раннего человечества тем, что подарил ему огонь, по решению богов эта жизнь всего лишь не должна была стать слишком идиллической (без всякой кровожадной мести со стороны богов).

Когда это «зло» для людей было готово, Зевс послал Гермеса доставить Пандору на землю к брату Прометея, Эпиметею. Прометей (думающий наперед) много раз предостерегал своего неразумного брата (думающего после) и советовал ему не принимать даров от громовержца Зевса. Он боялся, что эти дары принесут с собой людям горе. Но неразумный Эпиметей пал жертвой красоты Пандоры, – она без труда соблазнила его, вышла за него замуж и утвердилась в его доме.

В чертогах Зевса было два боль­ших гли­ня­ных пифо­са (πίθος, бочка-сосуд), один наполненный «благами», другой – «пороками».

Две вели­кие урны лежат перед пра­гом Зеве­са,
Пол­ны даров: счаст­ли­вых одна и несчаст­ных другая.
Смерт­ный, кото­ро­му их посы­ла­ет, сме­сив­ши, Крони­он,
В жиз­ни сво­ей пере­мен­но и горесть нахо­дит и радость;
Тот же, кому он несчаст­ных пошлет, — поно­ше­нию пре­дан;
Нуж­да, гры­зу­щая серд­це, везде по зем­ле его гонит;
Бро­дит несчаст­ный, отри­нут бес­смерт­ны­ми, смертны­ми пре­зрен.

(Гомер. Илиада)

Далее, существует несколько вариантов интерпретации мифа. По одной версии, прежде чем послать Пандору на землю к людям, ей вручается пифос, наполненный «пороками» ; по другой версии – этот пифос представляет собой подарок на свадьбу Эпиметея и Пандоры и отправляется уже позже.

Еще одна версия гласит, что пифос этот изначально хранился в доме Эпиметея, и который было запрещено открывать : возможно что пока Прометей создавал первого человека вместе со своим братом, все слабости и болезни, страсти и страхи, которые человеческое существо должно было преодолевать собственными силами, Прометей прятал в этот глубокий пифос. К числу страстей и напастей, которые не должны были мешать человеку действовать как разумное существо, видимо относилась и избыточная мечтательность. Странно только, что столь опасная «коллекция» находилась в доме у «недалекого по уму» Эпиметея. Видимо, для слаженности мифа…

По основной версии, именно Пандора, либо по злому умыслу, либо ввиду простой любознательности, открывает «запретный» пифос. И из этого сосуда тот час же вырвались наружу спрятанные там всевозможные бедствия. В мир пришла беда в самых разных своих проявлениях-вариантах.

Счастливо жили раньше люди, не зная зла, тяжелого труда и губительных болезней. Теперь мириады бедствий распространились среди людей. Теперь злом наполнились и земля, и море. Незваными и днем, и ночью приходят к людям зло и болезни, страдания несут они с собой людям. Неслышными шагами, молча приходят они, так как лишил их Зевс дара речи, — он сотворил зло и болезни немыми.

Испугавшись (?), Пандора, закупорила пифос, но было уже поздно. Там осталась только надежда.

И это еще один смысл мифа – обрушив (случайно или специально) на человечество все несчастья, Пандора сохранила для них «призрачную надежду», – это толкуется как то, что люди остались лишены её «по факту» (остается только надеяться). Изысканный поворот ! Люди, как правило, не сдаются даже на фоне бесчисленных бед, веря, в существование «где-то запертой надежды». Боги показывают и неприглядную сторону мира, наслав на него всевозможные беды, но также снабжают людей единственным антидотом ко всем этим несчастьям: надеждой – способность человека выработать достаточно надежды, чтобы суметь противостоять злу.

Но есть и другая, менее популярная интерпретация мифа о ящике Пандоры: что, если надежда не антидот злу? Что, если она тоже одна из форм зла? И просто осталась в ящике, когда другие беды вылетели? От прочих бед и несчастий человеку уже не избавиться: они уже в мире, они приходят к нему по своему усмотрению, и с ними можно только бороться. А вот такое зло, как надежда, человек может вытащить из ящика Пандоры и впустить в свою жизнь только самостоятельно. Тогда надежда может рассматриваться как то, что лишает Человека сегодняшнего дня в угоду якобы лучшему завтрашнему. Возможно античные авторы имели ввиду именно это, прекрасно понимая, в чем зло такого мировоззрения...

Чак Паланик в своем каноническом романе "Бойцовский клуб", написал : «Только потеряв надежду – обретаешь свободу». Довольно точно и имеет право на существование…

Возможно, что муки и беды, вылетевшие из открытого пифоса, олицетворяют неконтролируемые силы подсознания самого человека. Тот факт, что пифос открыла (и возможно также принесла с собой) возбуждающая желания девица, указывает на опасность, которая может исходить от красоты, от наружного обличья. Красивое зло было украшено венками цветов и укутано в сверкающие белые одежды.

Тогда смысл этого мифа и в том, что, несмотря на все предупреждения, люди суют свой любопытный нос куда не надо и оказываются в плену собственных неуемных страстей. Беды, которые при этом возникают, они проецируют на весь мир и становятся собственными рабами. Надежда заключается в том, что человек сможет обуздать свои страсти и быть их хозяином, а не рабом. 
Таким образом, Пандора также выступает представителем иррациональных, диких тенденций воображения.

«Ящик Пандоры».

У Гесиода речь идет не о ящике и не о ларце, а как уже стало понятным – о пифосе, сосуде для хранения продуктов, который может быть очень большим – даже ростом с человека. Многие исследователи видят близкую аналогию между самой Пандорой, которая была создана из глины, и глиняным сосудом, который включал в себя пороки.

Откуда же взялся ящик? Скорее всего, виноват гуманист Эразм Роттердамский, который в XVI веке переводил Гесиода на латынь. «Пифос» он принял за «пиксис» (по-гречески – «ящик»). Потом эту ошибку перевода закрепили некоторые известные художники XVIII–XIX веков, изображавшие Пандору именно с ящиком-ларцом. 

Таким образом в наш обиход вошло выражение которое стало устойчивым и всем известным : когда человек совершает нечто непоправимое, с масштабными негативными последствиями, говорят: «он открыл ящик Пандоры».

Джон Уильям Уотерхаус, Пандора, 1896

Театральная аллегория : Пандора открывает ящик : Джеймс Гиллрей, 1809

По версии же Эразма Роттердамского, принесенный на землю Пандорой пифос с пороками и бедами, открывает её неразумный муженек Эпиметей.

*

Вероятно, Пандора была старым прозвищем матери-земли Геи (вседающая, вседарящая), однако этот образ, очевидно, позднее видоизменился в крайне женоненавистнический миф.

Писатель и мифолог Роберт Грейвс был уверен, что весь этот рассказ «не настоящий миф, а антифеминистская притча, причем не исключено, что изобретенная самим Гесиодом, хотя и на основе истории Демофонта и Филлиды. Пандору («одаренную всеми») Грейвс отождествляет с богиней земли Реей, которой под этим именем поклонялись в Афинах. Рею пессимистически настроенный Гесиод обвинял в том, что из-за нее человек стал смертным, претерпел в жизни столько зол, а жены столь склонны к супружеским изменам.

В этом случае, можно сказать, что миф о Пандоре – это хитро сплетенная идеологема «опасной и бездумной женщины, запущенной в производство без соответствующих испытаний». В схолиях к стихам Гесиода о Пандоре чувствуется желание примирить самую примитивную женоненавистническую идеологию с первыми попытками антропологической периодизации вселенной.

Женщин губительный род от нее [Пандоры] на земле происходит.

Нам на великое горе, они меж мужчин обитают,

В бедности горькой не спутницы,- спутницы только в богатстве.

Так же вот точно в покрытых ульях хлопотливые пчелы

Трутней усердно питают, хоть пользы от них и не видят;

Пчелы с утра и до ночи, покуда не скроется солнце,

Изо дня в день суетятся и белые соты выводят;

Те же все время внутри остаются под крышею улья

И пожинают чужие труды в ненасытный желудок.

Так же высокогремящим Кронидом, на горе мужчинам,

Посланы женщины в мир, причастницы дел нехороших.

Но и другую еще он беду сотворил вместо блага:

Кто-нибудь брака и женских вредительных дел избегает

И не желает жениться: приходит печальная старость -

И остается старик без ухода! А если богат он,

То получает наследство какой-нибудь родственник дальний!

Если же в браке кому и счастливый достанется жребий,

Если жена попадется ему сообразно желаньям,

Все же немедленно зло начинает с добром состязаться

Без передышки. А если жену из породы зловредной

Он от судьбы получил, то в груди его душу и сердце

Тяжкая скорбь наполняет. И нет от беды избавленья!

(Гесиод. Теогония)

*

У Эпиметея и Пандоры родилась дочь Пирра которая стала женой Девкалиона, сына Прометея ; за свое благочестие они, единственные из смертных, пережили потоп и возродили к жизни человеческий род.

Подробнее читать ЗДЕСЬ

Пандоре приносили в жертву белую овцу. Она – действующее лицо сатировской драмы Софокла «Пандора, или Молотобойцы» и комедии Никофона Афинского «Пандора».

*

Философское толкование древнегреческого мифа о Пандоре послужило основой для сближения в христианской иконографии образов Пандоры и Евы. Особенную популярность подобная параллель приобрела в творчестве французских художников школы Фонтенбло второй половины XVI в. Пандору изображали как «новую Еву», от которой происходят все несчастья. Однако морализаторскую идею трактовали шутливо, в чисто французском куртуазном духе: Ева-Пандора на картинах французских художников выглядела столь соблазнительно, что невольно провоцировала на обратное прочтение сюжета: пусть будут все беды, красота стоит того!

Eva Prima Pandora. Жан Кузен

В науке выражение «ящик Пандоры» часто используется при описании открытий и изобретений. Мол, наука может создать нечто, способное нас погубить, но она же дарует и надежду. В новое время крылатая фраза «открыть ящик Пандоры» часто применялась по отношению к началу научного прогресса, который уже невозможно остановить.

М. Малкей и Дж. Гилберт описали в своей книге с красноречивым названием «Открывая ящик Пандоры» два поведенческих «репертуара» ученых, которые они используют, гибко переключаясь с одного на другой в зависимости от ситуации. Один «репертуар», названный открывшими ящик Пандоры «эмпиристским», прибережен учеными для официальных ситуаций: для книг, научных статей, официальных выступлений, своих автобиографий, где они изображают свои действия подчиненными исключительно служению науке и ее главной цели — открытию истины. Второй, т. н. «условный репертуар», они раскрывают в неформальных ситуациях: в доверительных беседах с друзьями и родственниками, перед которыми им нечего скрывать. Здесь те же самые действия ученых предстают обусловленными всевозможными интригами, личными интересами и т. п. В результате почти все поступки людей науки приобретают двойной смысл, получающийся из сложения их официального и неофициального смысла, а сами они под камуфляжем первого всегда стремятся найти второй.

Иногда «ящик Пандоры» рассматривается и как символ инволюции (деградации) современной духовной культуры ; инволюционных процессов, протекающих во всех сферах духовной культуры – религии, науке, искусстве, нравственности, политике и языке.

***

Материалы:

М.Элиаде, «ИСТОРИЯ ВЕРЫ И РЕЛИГИОЗНЫХ ИДЕЙ

ТОМ ПЕРВЫЙ: ОТ КАМЕННОГО ВЕКА ДО ЭЛЕВСИНСКИХ МИСТЕРИЙ» ;

Н.А.Кун, «Легенды и мифы древней Греции» ;

П.Брюле, «Гесиод и его Пандора, греческая Ева» ;

Г.Гусейнов, «Что было в ящике Пандоры?».