Хель (др.-сканд. Hel) – в германо-скандинавской мифологии повелительница мира мертвых (Хельхейма), одно из трех хтонических чудовищ. Еще одно имя Хель – Хела (осовременное). Обитель Хель, – Хильхейм/Нифльхель.
Считается, что имя «Хель» (Hel) происходит от древнегерманского слова halja, которое означает просто «покров». При этом история происхождения загадочной Хель крайне неоднозначна и запутана, причем разные фольклорные источники приводят диаметрально противоположные версии.
Предполагается, что богиня Хель – это поздний скандинавский вариант благосклонной к людям германской богини Хольды, в фольклоре известной также под именем Госпожи Метелицы (Dame Holle). Хольда покровительствует дому и женщинам, женскому труду, материнству и т. п…. Между прочим, в ее честь получила свое название Голландия. Значительная часть территории этой страны находится ниже уровня моря, и в наши дни Голландию называют Нидерландами, то есть «нижними землями», - что опять-таки возвращает нас к образу «подземного мира». Кроме того, Голландия – страна туманов ( с вообще непредсказуемым климатом), так что образы Хель и Нифльхель связаны с ней очень тесно. Имя «Холле» лингвистически связано с древнейшим из известных имен/названий богини/царства Хель /«Халья» (Halja).
Эта богиня укрывает землю снежным покровом. В Голландии, когда идет снег, говорят: «Госпожа Метелица перины выбивает».
Считалось, что в царство Хольды можно попасть, просто упав в колодец. Интересно, что подобное раздвоение личности богини мертвых есть и в других языческих верованиях, например в Греции, где Персефона половину года живет в мире мертвых, а половину года живет в мире людей и при этом считается покровительницей плодородия.
Хель и Хольда – две эти богини имеют между собой много общего. На вопрос о том, развивались ли эти образы параллельно или же один произошел от другого, ответить сложно. Обе они связаны с миром мертвых. Хольда в своей ипостаси Frau Gode – предводительница Дикой охоты, как и Вотан (Один). Быть может, когда-то они составляли близнечную пару, подобно Зиу и Зисе (Зиу – один из верховных божеств в германской мифологии, Зисе – его сестра (?) близнец). Возможно, что Хель – это скандинавский аналог Хольды. Однако не исключено, что Хольда – это самая древняя в германской традиции богиня смерти.
Существует мнение, что образ Хель сложился довольно поздно, под влиянием христианских представлений об ужасах, ожидающих грешников в загробной жизни. Только однажды – в ожидании Бальдра (в германо-скандинавской мифологии один из верховных божеств, бог весны и света)– Хель предстает в чертоге, пол которого устлан цветами, а столы ломятся от яств и напитков.
Специфическая черта Хольды, отличающая ее от Хель, заключается в том, что Хольда особо заботится о детях, умерших во младенчестве; позднее, в христианские времена, стали считать, что в ее царство попадают младенцы, умершие некрещеными ( возможно что изначально она считалась, в первую очередь, богиней умерших детей). Скандинавская же Хель – просто богиня смерти. В ее мир отправляются после смерти все, кто не был всецело предан кому-либо из прочих богов или богинь и, соответственно, не может попасть в их чертоги.
«Хель», Johannes Gehrts, 1889
«Хель», Carl Ehrenberg, 1882
Хель упоминается в «Старшей Эдде» (поэтический сборник древнеисландских песен о богах и героях скандинавской мифологии и истории) и «Младшей Эдде», относящихся к XIII веку. Кроме того, строки о ней есть в сагах Хаимскрингла и Эгилса (Heimskringla and Egils) IX—X веков.
Обычно считается, что о ней говорится также в «Деяниях данов» Саксона Грамматика.
«Младшая Эдда», написанная Снорри Стурлусоном в XIII веке, содержит основную информацию о Хель как о богине.
В «Видении Гюльви»(одна из частей «Младшей Эдды») Высокий Муж (один из «оракулов») рассказывает о происхождении Хель от Локи и великанши Ангрбоды : Хель вместе с другими детьми Локи привезли к Одину, и он отдал ей во владение страну мертвых. К ней попадают все умершие, кроме героев, погибших в бою, которых валькирии забирают в Вальхаллу. Там же приведено ее описание: она исполинского роста (крупнее большинства великанов), одна половина ее тела черно-синяя, другая мертвенно-бледная, поэтому она иногда называется сине-белой Хель (по другим версиям, левая половина ее лица была красной, а правая – иссиня-черной; выше пояса она выглядела, как живая женщина, но ее бедра и ноги были покрыты пятнами и разлагались, как у трупа). В общем, жутковатый образ, который прижился в народе и довольно часто эксплуатируется даже в мире современного АРТа.
Но на основе современных исследований можно прийти к новому представлению об этой богине, распознав заключенные в ней доброту и мудрость. Опять параллели между Хольдой и Хель.
И Хольда, и Хель попали под влияние архетипа безобразной ведьмы, сложившегося в средние века. Хольда также иногда предстает юной красавицей, но гораздо чаще она изображается как добрая в душе, но суровая или уродливая старуха с больной ногой (она слишком долго вертела колесо прялки – отсюда и увечье). Впрочем, так повествуют о ней голландские сказки, а фольклоре других народов она может принимать иной облик.
Поздним и специфически скандинавским является противопоставление Хель как подземного царства для мертвых (Снорри в «Младшей Эдде», явно под впечатлением представления о христианском аде, говорит даже, что оно предназначено для дурных людей) небесному царству мертвых для избранных - Вальхалле. Считается, что Снорри вообще принес много «отсебячины» в контексте создания образа Хель.
Но «народно», считается, что как и все носители йотунской крови (йотуны или ётуны – это великаны, противники верховных божеств и людей), Хель – оборотень, хотя репертуар ее обличий невелик: она почти неизменно ограничивается несколькими вариациями на тему полусгнившего трупа. Из всех богинь смерти Хель – едва ли не самая гротескная по внешнему облику, и это не случайно: подобный образ считает нужным, чтобы в ее лице люди видели Смерть во всей ее буквальности и в контрасте с цветущей жизненной красотой.
В Северной традиции с божествами нередко можно договариваться или торговаться, их можно даже перехитрить, убедить в своей правоте и так далее… Иногда это даже получается. Особенно податливы на такого рода «торговлю» Один и Локи. Но Хель – полная их противоположность. Она абсолютно неумолима. Это еще одна ее специфическая черта.
В «Старшей Эдде» упоминания о Хель содержатся в нескольких песнях. В частности, в «Прорицании вёльвы (провидица, колдунья)» о ней говорится просто как о хозяйке загробного мира; однако никаких подробных описаний о самой богине там нет, если не считать фигуральных выражений наподобие «уйти к Хель» в значении «умереть».
Существуют научные теории о возможных связях Хель с фигурами, появляющимися в древнем английском Евангелии от Никодима XI века. Также и в древнескандинавской саге о житие святого Бартоломея (Bartholomeus saga postola), эта богиня упоминается как «королева Хель» :
«Stop sacrificing to me, you wretches, lest you have it worse; I am bound with fiery bonds by the angels of Jesus Christ, whom the Jews crucified, thinking him to be a man and susceptible to death; but he made war on Hel our queen and bound the very chieftain of Hell [or Hel, heliar hofđingia] with fiery bonds, and he arose from death on the third day, and gave the sign of his cross to his apostles and sent them into all corners of the earth; and now one of them has come here, and that is who has bound me.
Здесь Хель явно королева христианской, а не языческой преисподней
+ приводятся параллели , как родство Хель , с индоевропейскими корнями – отсыл к таким богиням как Бхавани, Кали и Махакали .
Иаков Гримм (Jacob Grimm) предположил, что Хель (которую он называет Haljа – уже упомянутая выше, протогерманская форма этого термина) по существу является «образом жадного, невосприимчивого, женского божества» и что «чем выше мы можем проникнуть в нашу древность, тем менее адский и более богоподобный образ проявляется в Haljа/Хель. Это (опять-же) сближает ее с индийской Бхавани или Кали или Махакали (Kali, Mahakali), – великими черными богинями. В подземном мире она должна сидеть в суде над душами. Haljа/Хель – одна из старейших и самых распространенных концепций нашего язычества ».
Есть версия, что Хель, возможно, стала божеством позже, как поздняя персонификация ЛОКАЦИИ с таким же именем – Хель.
Так например считает Джон Линдоу : «фигура Хель вероятно, очень позднее олицетворение подземного мира «Хель», потому как первые писания, использующие богиню Хель, найдены в конце 10-го и в 11-м веках».
Большой специалист по скандинавской мифологии (в том числе) Хильда Эллис Дэвидсон, утверждает, что Хель «как богиня» в сохранившихся источниках, по-видимому, принадлежит жанру литературной персонификации и что слово hel как правило, «использовалось просто для обозначения смерти или могилы», и что это слово часто представляется как эквивалент английской «смерти».
*
По самой распространенной легенде, все души после смерти попадают в Хельхейм (Helheim) или (другое название общего региона) в Нифльхель(Niflhel) – мир богини Хель. Это один из девяти миров германо-скандинавской мифологии. Преисподняя Хель располагалась под одним из корней Иггдрасиля.
Иггдрасиль, в скандинавской мифологии, мировое древо – гигантский ясень, являющийся структурной основой мира, древо жизни и судьбы. Иггдрасиль определяет «вертикальную проекцию» пространственной модели мира скандинавской мифологии, соединяя различные миры (небо, землю, подземный мир).
Хельхейм/Helheim – этимологически от первой части этой словоформы (hel) происходит английское «hell», что значит «ад».
Доп : ( этимология HELL – от прагерманской формы *haljō «преисподняя, подземный мир», от которой в числе прочего произошли: др.-англ. hel, hell, helle «ад, загробный мир, обитель мертвых», ср.-англ. helle, англ. hell, нидерл. hel, нем. Hölle, шведск. helvete, исл. hel «ад, смерть»; восходит к праиндоевр. *kel- «скрывать, спрятать, спасти»).
Термин этимологически также связан с понятием современного английского зала и, следовательно, также термином «Вальхалла»( прагерм. Walhall) – «дворец павших», – в германо-скандинавской мифологии – небесный чертог в Асгарде для павших в бою, рай для доблестных воинов. «Hall» и его многочисленные германские родственники происходят из протогерманского hallō – «закрытое место, зал».
Это интересно ( и противоречит), потому как Вальхалла и Хельхейм чаще всего представляются как ДВЕ разных обители для умерших.
При этом, «загробный» мир Хель нельзя назвать адом или местом, где души умерших мучаются и страдают. Хельхейм – это место жизни душ после смерти.
Конечно же, никакого пекла, огня, пыток и мучений в Хельхейме не существует и даже противоречит самому понятию жизни после смерти в «нордик» - мифологии, где нет ни боли, ни несчастий, ни страданий. Cтоит отметить, что понятие ада, объятого пламенем, характерно для Ближнего Востока, где жара является одной из самых смертельно-опасных напастей, способных уничтожить урожай и навредить людям. В северной, германо-скандинавской мифологии, владычицу загробного мира приравнивали к владычице холода и зимы, а не жары и огня. Это логично, потому как в этом регионе зимний период значительно более долгий.
Хельхейм (Helheim) выглядит достаточно мрачно, его описание во многом похоже на описание, например, славянской Нави или греческого Аида. Кстати, Аид (Плутон в Риме) – как ЛОКАЦИЯ и как БОЖЕСТВО – одно название/имя.
В Хельхейме стоят вечные туманы, промозглая погода, холод и полумрак. Это очень важный момент. Практически во всех мифологиях мира нижний пласт Вселенной (в нашем случае это как раз Хельхейм) ассоциируется с темнотой и холодом, никогда – с огнем и светом. Даже в традиционной христианской парадигме нижние «слои» дантовского ада – мир льда, тогда как Престол Бога (в соответствии с Книгой Еноха) – мир чистого пламени.
Зачастую именно таким, темным и мрачным и представляли себе в разных культурах мира подземный мир, где живут души умерших – темный мир, то есть мир, где нет света. Считать его злым и опасным нельзя по определению, так как свет необходим только людям, которые пользуются глазами для координации в пространстве. Для людей Хельхейм – это темное место и даже холодное место, а вот для душ ни темнота, ни температура никакого значения не имеют.
В Хельхейм попадают души умерших, но Владычица Хель принимает к себе далеко не всех. Точнее, она то как раз не против получать душу каждого умершего, но порядок, установленный Одином (главный верховный бог в германо-скандинавской мифологии), предполагает иной исход. Души доблестно павших воинов попадают в Вальхаллу (небесное место для доблестных войнов с «особыми» условиями), становясь эйнхериями (лучшие войны с «титулами»). Половину погибших воинов забирает Фрейя (богиня любви и войны наподобие месопотамской Иштар или греческой Афродиты (Венера в Риме), они попадают в Фольквангр (Рай). Все остальные, как правило, уходят в царство Хель. Важно отметить, что это касается не только людей, но и асов(основная группа богов), и ванов (второй пласт богов) и даже ётунов, ведь эддические мифы не предполагают наличие во Вселенной бессмертных существ. А мир мертвых в скандинавской мифологии – один на всех.
Из мира Хель (Helheim) не может вернуться ни одно существо – ни человек, ни бог. Единственный, кто был в Хельхейме и вернулся оттуда – это сын Одина, великий ас Хермод . Хермод отправился в Хельхейм за своим братом Бальдром, который был убит слепым богом судьбы Хедом стрелой из омелы (об этом подробно повествует соответствующий миф из уже упомянутого «Видения Гюльви»). Хермод прошел мимо великанши Модгуд (страж на мосту через реку Гьёлль, по пути к Хель), честно сказав ей, ради чего он спускается в Хель. Великанша позволила ему войти и выйти. Кроме того, у Хермода в тот момент был скакун Одина – быстроногий и легендарный конь Слейпнир с восемью копытами. Так что обстоятельства его пребывания в Хельхейме вполне можно назвать исключительными.
«Хермод перед Хель», John Charles Dollman, 1909
По одной из версий, географически мир Хель или Хельхейм находится в Нифльхейме. В тоже время мир Хель является абсолютно независимым топонимом, он составляет Древо Миров наряду с тем же Нифльхеймом, Асгардом, Мидгардом и другими мирами. При этом Хельхейм отгорожен от остального Нифльхейма каменной стеной (по другой версии – горной грядой), либо высокими оградами и крепкими решетками – отсюда происходит второе название этого мира – Хельгард. Этимология образования достаточно проста: «Хель» – имя богини или вообще концепции смерти, «гард» – огороженное пространство. Вероятно, от древнескандинавского «gardr» происходит корень «гард». Таким образом, фактически Хельхейм (он же Хельгард) представляет собой мир-крепость, который связан с Нифльхеймом, и вроде бы является его локацией, но в германо-скандинавском эпосе прочно укоренился образ мира Хель, как самодостаточного и независимого образования.
В «Видение Гюльви», говорится о том, что Хельхейм по периметру окружен рекой Гьелль. Гьелль относится к Эливагар – двенадцати ледяным потокам, которые вытекают из Хвергельмира (дословный перевод с древнескандинавского «кипящий котел») в Нифльхейме. Гьелль протекает через Гуннингагап (мировую бездну) и попадает в мир людей, окаймляя Хельхейм.
В мир Хель можно попасть только одним способом – по тонкому золотому мосту Гьялларбру. Интересно, что мост не издает звуков, когда по нему движется мертвый, но если через реку Гьелль переходит живой – мост оглушительно звенит. При этом многие исследователи полагают, что Гьялларбру мог быть придуман самим Снорри Стурлуссоном, потому что до XIII столетья упоминание этого моста не встречается ни в одном списке.
Тем не менее, у народов Северной Европы в раннем средневековье существовала традиция надевать умершим прочную обувь, которую называли «башмаками Хель». Считалось, что путь до «золотого моста» в Хельхейме долог и труден, и без хорошей обуви усопший может стереть ноги в кровь. Кроме того, зачастую человека сжигали вместе с повозкой или лошадью, считалось, что эти объекты также попадут с ним в Хельхейм и существенно облегчат умершему путь.
После того, как мертвый пересекал мост Гьялларбру, он оказывался в Ярнвиде, Железном Лесу Хельхейма (который был назван так потому, что на его деревьях росли железные листья). Железный Лес – обиталище пса Гарма, который убивал каждого, кто не помогал нуждающимся во время своей земной жизни. Только прошедшие через Железный Лес и оставшиеся невредимыми могли оказаться перед Вратами Хель, чтобы войти в мир мертвых. Т.е. прямые ассоциации с «рекой забвения – переправой - посредником» на пути ТУДА, - во множестве мифологий.
Суммарный образ покрытого кровью пса Гарма и могучей, но справедливой великанши Модгуд можно рассматривать как воплощение принципа вселенской справедливости, возможно даже – совести человека.
Эльвиднир – дворец в самом центре Хельхейма, один из самых больших и величественных Чертогов во всех Девяти Мирах мифологии северян. Принято считать, что Эльвиднир наполовину роскошный и величественный, а вторая его половина – это древние руины, темные и холодные. Однако не совсем понятно, откуда взялось такое описание, ведь ни исландский, ни скандинавский эпос не сохранил произведений, описывающих Чертоги Хель. Вероятно, этот образ – современная реконструкция, основанная на эддических описаниях самой Хель.
По еще одной версии, палаты самой богини именуются Мокрая Морось. Они стоят на береге Мертвых, дверями на север, стены же их сплетены
из живых змей, и яд каплет сквозь дымоход. Дракон (змея ?) Нидхёгг терзает в Хельхейме трупы – представление о том, что преисподняя остается одновременно и могилой, где труп пожирают хтонические чудовища, сохраняется в мифах о Хель. «Голод - ее блюдо, Истощение - ее нож, Лежебока - слуга, Соня - служанка, Напасть – падающая на порог решетка, Одр Болезни - постель, Злая Кручина - полог ее», говорится в «Младшей Эдде».
За Нидхёгг может следовать выводок его (ее) детей; имена некоторых из этих змей известны: Гоин, Моин, Грабак, Граввёллуд, Офнир и Свафнир.
Хельхейму-Хельгарду не всегда суждено быть пристанищем мертвых. Когда наступит Рагнарёк (дословно «гибель богов»), великий и ужасный Хельхейм, изменится до неузнаваемости.
В христианизированных источниках о Хельхейме нередко говорится как о месте, где царят голод и несчастья.
Пиры в Эльвиднире проходят тихо, как монастырские трапезы (по крайней мере, в сравнении с буйными попойками в Вальгалле), но все там едят досыта и остаются довольны. Хель опекает своих подданных по-матерински, хотя она и не богиня-мать. Любовь ее безлична, но постоянна, и всех гостей она тоже берет под свое крыло: никто не уйдет голодным, если только не умудрится ее оскорбить.
Четырехглазый пес Гарм (иногда ассоциируется с волком Фенриром – братом Хель ) схож с греческим аналогом – псом Цербером, подручным Аида. Гарм огромный сторожевой пес-волк Хелы, обитает в пещере Гнипахеллир. Это черная гончая огромного роста, с горящими глазами. Он может вести себя просто как большая собака – злобная и опасная или, наоборот, дружелюбная. В действительности Гарм не менее разумен, чем любой другой из стражей Хельхейма. Он не животное, а йотун, постоянно пребывающий в обличье пса.
Вообще, северные мифы изобилуют хтоническими псами - такие собаки упоминаются в Снах Бальдра , Прорицании вёльвы , Видении Гюльви , Речах Гримнира , Поездке Скирнира и т.д... В одной из поэм говорится о двух псах Одина, которые несут непрерывную стражу - один спит днем, а другой - ночью – охраняя потустороннюю крепость-зал Lyfjaberg ( «гору исцеления» ) или Менглёд, что, как думают некоторые исследователи, может быть другим наименованием Фрейи (хотя это может быть и сама Хель, в своем благодетельном аспекте, или незначительная богиня мертвых).
В Речах Многомудрого (Свипдаг его ор. имя – персонаж мифологии) об этих псах сказано:
«Фьёльсвинн, ответь,
я слышал ты знаешь
и желаю узнать я:
кто эти жадные псы,
обходящие древо
взад и вперед у листвы?»
Фьёльсвинн сказал:
«Зовут одного Гив,
а Гери другого,
коль хочешь знать;
стражники старые,
покой сохраняют
до заката владык».
Имена этих собак, Гив и Гери, тесно связаны с словом, означающих «жадный» , в аспекте жаждущие плоти мертвых. В различных индоевропейских текстах (Илиада или Ведевдата ) есть упоминание о собаках, пожирающих трупы (без сомнения, это актуально лишь для периода, когда расчленение трупа являлось предварительным погребальным процессом). Существует стандартные проклятия в древних норвежских сагах, которое переводится как: «собаки будут грызть тебя в Хель» .
В «Снах Бальдра» бог Бальдр видит плохие сны, и Один верхом на Слейпнире едет в царство Хель , чтобы узнать, что они означают.
"...встретил он пса,
из Хель прибежавшего
У пса была грудь
кровью покрыта,
на отца колдовства
долго он лаял;
дальше помчался —
гудела земля —
Один к высокому
Хель жилищу"
Из эддической поэзии мы получаем подробное описание Иного мира, разделенного на отдельные сферы, но с большим количеством возможностей перехода от одного из них к другому, и мир людей – это только один мир из девяти. Мы привыкли думать о дорогах, тропинках и водных путях, по которым движется множество путешественников – пешком, верхом на конях, в повозках и санях, или на кораблях. Такая картина, кстати, подтверждается изображениями многочисленных путников, идущих пешком или пользующихся транспортными средствами, на ковре девятого века, обнаруженном в погребальном корабле из Осеберга , южная Норвегия, где показано путешествие персонажей в Иной мир (реконструкция) :
Подобное наставление о пути по дорогам и рекам Иного мира может означать, что как для людей, так и для богов важно обладать знаниями о нисхождении, и маршрутами передвижения во время путешествия в страну мертвых или вниз в преисподнюю в поисках мудрости и знаний.
Почему в древнескандинавской литературе мотив путешествия в подземный мир считается столь важным, до сих пор доподлинно не известно. Этот мотив, повторяющийся в различных сагах, Дэвидсон в своих ранних работах, именует «дорогой к Хель». Ясно лишь, что происхождение этих сверхъестественных путешествий связано с интерпретацией путешествия шамана в прежние времена: « . . . в некоторых случаях акцент делается на сверхъестественную мудрость, приобрести которую можно через подобное путешествие, и на нематериальные подарки, получаемые в ходе него» . Кроме того, «мы имеем дело с путем, который не ведет к одним только мертвым, но и может вернуть путешественника обратно к живым. Земли мертвых в понимании норвежских язычников – это не до конца известная область, из которой путешественник, приобщившийся к мудрости древних, может снова вернуться в мир людей».
В другом месте «Дороги в Хель» автор отмечает, что собаки-стражи являются одной из нескольких наиболее характерных особенностей путешествия. Аналогично, «страж на холме тоже является знаковой фигурой, может быть потому, что его образ символизирует связь между живыми и мертвыми?»
Возвращаясь непосредственно к Хель….
Матерью и отцом богини Хель являются Локи и Ангрбода. Подробнее о Локи читать ЗДЕСЬ.
Локи – легендарный и всем известный бог-герой, хитрости и обмана – величайший трикстер в мировой мифологической парадигме. Согласно легенде, помимо брака с Сигюн (богиня второго плана), Локи женился на великанше Ангрбоде живущей в Железном лесу. Железный лес находился к востоку от Мидгарда. Восток, как и север, – демонические стороны света в скандинавской мифологической картине мира: на востоке расположен Ётунхейм, Страна великанов.
В этом колдовском лесу, противопоставленном освоенному и огражденному жилому пространству, Мидгарду, Ангрбода зачав от Локи породила волка Фенрира и весь род великанов, имеющих облик демонических волков. Один из них, самый огромный – Лунный Пес, - в конце времен пожрет трупы мертвецов и забрызгает кровью небосвод: речь идет о павших в битвах героях Одина. Но самые страшные порождения Ангрбоды –Ёрмунганд (змей), Фенрир и Хель. Когда боги узнали от вёльвы, что сулят им эти дети, когда они вырастут, Один велел привести их к нему. Хель, богиню смерти, Один низверг в Хельхейм- Нифльхейм – преисподнюю, где она стала хозяйкой загробного мира. Змея он бросил в море, и тот вырос так, что обернулся вокруг земли и стал кусать себя за хвост. Схоже с Уроборосом – свернувшийся в кольцо змей, кусающий себя за – хвост. Является одним из древнейших символов, известных человечеству, точное происхождение которого – исторический период и конкретную культуру – установить невозможно.
«Дети Локи», Frölich Lorenz.
На картине изображен тот момент, когда к Одину уже привели трех детей Локи: Фенрира, Хель и Ёрмунганда. Последний изображен в руке Одина перед тем, как его бросят в мировой Океан…
Ангрбода также считается матерью четырехглазого пса Гарма (если это разные с волком Фенриром персонажи).
Ангрбонда (на заднем плане) и её дети Ёрмунганд, Фенрир и Хель.
Emil Doepler, 1905
По другой версии, матерью Хель является Гулльвейг – в скандинавской мифологии – злая колдунья, посланная ванами к асам. Олицетворяет силу золота.
Наиболее известное упоминание о Хель связано с уже упомянутым мифом об убийстве Бальдра, который после смерти оказался в ее царстве. Она согласилась исполнить просьбу Хермода и освободить Бальдра, но лишь в том случае, если каждое живое существо оплачет его. Из-за козней Локи это условие не было выполнено, и Бальдр остался в Хельхейме.
Хель упоминается как одна из противниц асов во время Рагнарёка. Древние скандинавы верили, что в последней битве она поведёт армию мертвецов на штурм Асгарда (обитель верховных богов).
В некоторых народных легендах и верованиях Северной Германии и Нидерландов Хель предстает в образе лошади.
В Иордкирхе, в окрестностях Апенраде, это существо часто видели одиноко бредущим по дороге, называвшейся Лангфорт, под звуки поступи четырех конских копыт по каменной мостовой. Утверждают, что у него нет головы. В Тондерне старая трехногая серая (или белая) слепая лошадь каждую ночь, стуча подковами, проходит по улице.
Если она останавливается перед каким-нибудь домом или заглядывает в него, кому-то из его обитателей предстоит умереть. Старики часто замечали ее и потому умели предсказать чью-либо смерть. Эта лошадь называется Хель. Говорят, что у нее нет хозяина, хотя кое-кто утверждает, что верхом на ней разъезжает женщина в черных одеждах.
В датских легендах – аналогично.
В старину, прежде чем начать хоронить на новом кладбище покойников, там закапывали живую лошадь. Эта лошадь появляется в виде призрака и известна под названием «Лошадь Хель». Ходит она на трех ногах и предвещает смерть тому, кто ее увидит. Отсюда происходит поговорка о том, кому удалось выздороветь после опасной болезни: «Он дал смерти овса» (чтобы задобрить или подкупить ее).
В соборе в Аарусе иногда появляется лошадь Хель. Один человек, окна которого выходили на кладбище при соборе, увидел ее однажды из своего окна. «Что это там за конь?» – «Это, должно быть, лошадь Хель», – ответил сидевший рядом с ним. «Ну, так я на нее посмотрю!», – сказал тот человек. Глядя в окно, он стал бледен, как труп, но никому не рассказывал, что увидел. Вскоре после того он заболел и умер.
Хель олицетворяет Смерть и во время моровых поветрий разъезжает на трехногой лошади и душит людей, отчего во время мора говорят: «Хель разгулялась», а когда по ночам лают и воют собаки: «Собаки чуют Хель». Когда начинаются болезни, говорят: «Хель пришла», а когда зараза отступает: «Хель изгнали». Хель можно выгнать из одного места в другое. Известны случаи и упоминаются лица, изгнавшие Хель из того или иного города или села. Если кто- либо слег со смертельной болезнью, говорят: «У него хельсот (смертельная болезнь)», если же человек поправляется, говорят: «Он сговорился с Хель». Когда человек слишком долго исполняет какое-либо поручение, люди до сей поры говорят: «Тебя за Хель посылать».
Было высказано предположение, что на нескольких найденных медальонах периода миграции (около 1 века н.э.) есть изображения Хель. На них изображен всадник, движущийся вниз по склону в сторону женщины, держащей скипетр или посох. Наклон вниз может указывать на то, что всадник движется к царству мертвых, а женщина с скипетром может быть женским правителем этого царства, что соответствует Хель.
Вроде это тот самый медальон, но наклон здесь не наблюдается
Материалы :
В.Петрухин «Мифы древней Скандинавии» ;
Б.Торп «Нордическая мифология» ;
Wiki.
