АРЕС / МАРС. НЕРГАЛ.

Арес, Арей (Ἄρης,) — сын Зевса и Геры, у Гомера — яростный бог войны, для которого нет ничего приятнее сражения, губительной вражды и смертоубийства; он унаследовал сварливый и неуступчивый характер своей матери. Ненасытный в бою и не различающий правых от виноватых, бросается он от одной воюющей стороны к другой (ἀλλοπρόσαλλος) в сопутствии своих сыновей Деймоса и Фобоса (страх и смятение/ужас). Он – ненавистнейший из богов даже для отца своего Зевса, и Афина, богиня правильного боя – непримиримая противница Ареса, постоянно одерживающая над ним верх. Гомеровским представлениям об этом боге следуют, вообще говоря, и греки последующих времен. Он по-прежнему понимается как бог-губитель, для которого обыкновенно все равно, за кого ни сражаться.

Арес олицетворяет собой спонтанность, сиюминутный интерес, силу желания, напор, азарт, любовь к сексу и физической активности. Он необуздан, громко заявляет о своем недовольстве и мгновенно вспыхивает гневом в ответ на малейшую провокацию. Он прямолинеен и простоват, не умеет плести интриги и поэтому подвергается насмешкам и презрению со стороны других богов Олимпа, ценящих сдержанность, продуманность, умение действовать стратегически, не предаваясь сиюминутным порывам.

В отличие от презирающего безрассудство Зевса, Арес, не задумываясь, бросается защищать своих детей. Когда один из сыновей Посейдона изнасиловал дочь Ареса Алкипу, бог войны прикончил насильника на месте. Такую же реакцию вызвала весть о гибели его сына Аскалафа во время Троянской войны. Арес яростно бросился в битву, чтобы отомстить – несмотря на то, что Зевс запретил богам вмешиваться в сражения на стороне смертных.

Арес, сидящий с венком. Итальянская краснофигурная ваза. IV век до н.э.

В греческой мифологии нет упоминаний ни об одном храме, посвященном Аресу. В них не было необходимости: поля сражений считались его храмами, мертвые –  жертвоприношениями ему, а грифы-стервятники – его священными животными. Этого бога боялись, но не любили. Если греки относились с неодобрением к этому божеству, то римляне глубоко восхищались им и возводили в его честь множество храмов (чего греки не делали). Аналог в Риме – Марс.

Напротив, в позднейшем гомеровском гимне Аресу, отождествляющем этого бога с планетой того же имени, он называется защитой Олимпа, отцом доблестью добытой победы, пособником Фемиды; здесь он, следовательно, является борцом за высшие интересы.

В древнейшее, гомеровское время Арес был, может быть, хтоническим, стихийным божеством, способным причинять и благо, и гибель, и только впоследствии в представлениях об этом божестве получила преобладание губительная сторона его характера. Об этом хтоническом Аресе, насылающем на грешных людей войну и мор, говорилось, кажется, особенно много в древних фиванских преданиях, и, может быть, именно древние, догомеровские творцы Фиваид, воспевавшие бедственные войны, ниспосланные на Фивы Аресом, впервые выработали одностороннее представление об этом божестве как об истребительном боге войны. Сага о заключении Ареса в оковы Алоадами (От и Ефи­альт) относится, надо полагать, к древнейшему, стихийному Аресу.

Культ Ареса был вообще мало распространен в Греции; редки были здесь и статуи этого бога, чаще они встречались у римлян. Вообще, его изображали в виде сильного юноши, с широкой грудью, сильными плечами и мрачными чертами лица, со шлемом на голове.

По легенде, в детстве Арес не проявлял особых способностей, поэтому его предали на обучение одному из титанов. Не обладая никакими умениями, учитель приучал ученика только к физическим упражнениям. Сделал его мышцы крепки и привил ему уверенность, что единственное занятие достойное внимания – война. Заказав у Гефеста целый арсенал мечей, щитов, копий, Арес сошел на землю. До того времени люди не знали военного ремесла. Убивали друг друга очень неумело. Во время ссоры хватались за палки или за камни, а их драки были очень беспорядочны. Участники самых серьезных драк отделывались разве что несколькими шишками, да и все. Воинственными их делали страх и корысть.

Только Арес научил их бескорыстному геройству, и они стали жестоки. Люди изготовили себе оружие по примеру той, которую Арес им показал, и превратились в солдат. С тех пор война приобрела своего естественного значения. Организованная жестокость стала потешным занятием, почетным и выгодным.

Он полюбил Фракию, страну диких гор, и еще более диких людей, которым рассказывал про войну, про свою отвагу и силу. Арес появлялся везде, где был слышен звон оружия. Вооруженный с головы до ног, он ставал на колесницу, которую его сыновья, Фобос и Деймос  – запрягали огненными конями. Он бросался в самое пекло битвы и убивал, топтал, крушил шеренги, счастливый, что воюет с людьми, а не с богами.

Афина ощущала к нему особое отвращение. Искала повода для ссоры с ним, чтобы победить и унизить его. Однажды она больно ранила его копьем «в низ живота», где сходятся концы пояса. Раненый Арес взвизгнул, как девять или десять тысяч мужчин, и поднялся в небо, как черная туча. Там он сел неподалеку от Зевса и, показывая на бессмертную кровь, которая текла из раны, начал жаловаться на людей и на Афину. Но Зевс, гляну на него строго, сказал: «Только не вздумай стонать здесь. Ты мне наиболее неприятен среди богов. Ты думаешь только о войне». Арес замолчал и пошел искать небесного эскулапа Пеона, который выполнял на Олимпе роль санитарной службы. Тот приложил  к его ране лекарство, и она моментально зажила. Затем Арес умылся, сменил одежду и тихонько сел к столу богов.

Этот гимн считается созданным в Александрийскую эпоху, хотя и входит в корпус более старых «Гомеровых гимнов».

О многомощный Арей, златошлемный, тяжелоколесный,
щитоноситель, храбрец, градодержец меднооружий,
сильный десницею, скорый копьем, охранитель Олимпа,
ратной Победы родитель, радетель Истины правой,
лютый врагов утеснитель, бойцов доброчестных водитель,
мужества скиптодержатель,
по горнему кругу стремящий 

Нам воссияй с высоты! лучистого пламенем света
нас укрепи, взбодри, взъяри! Да стану я силен
из головы моей изгнать зловредную трусость,
в сердце смирить разуменьем лукавые похоти духа,
ратным гневом воспрянуть и с битвенным оным задором
ринуться в сечу, забывши страх! Отваги, блаженный,
мне ниспошли, но к сему — неколеблемой святости мира
от ненавистных подальше войн и от Кер торопливых!

Последние строки говорят нам о том, что Арес мог быть как причиной войны и внезапной насильственной смерти, так и избавителем от нее.

Считалось, что вместе с одной из эриний (богиней мести и расплаты за грехи) Арес породил фиванского дракона, позже убитого Кадмом. Арес также был отцом Мелеагра, Эномая, фракийского Диомеда и воинственных дев-амазонок. Его конями были дети ветра Борея и опять же одной из эриний; их звали Блеск, Пламя, Шум и Ужас. Его оружием считалось копье. Его животным был волк (или собака), птицей – коршун.

Нередко спутницей Ареса была богиня раздора и хаоса Эрида и богиня распри Энио. Вместе с тем Арес — достаточно уязвимый бог. Его ранят Афина и смертный герой Диомед (не сын Ареса, а другой герой, его тезка).

ОРФИЧЕСКИЙ ГИМН. LXV. АРЕСУ (фимиам, ладан)

О некрушимый, о духом огромный, о силой великий

Демон, оружья любитель, кого победить невозможно,

Смертных людей истребитель и стен городских сокрушитель,

В громе доспехов, владыка Арей, обагренный убийством,

В месиве боя ужасный, ликуешь от пролитой крови,

Грубый, лишь меч и копье для распрей тебе вожделенны,

Дикую злобу уйми и труд отложи душегубный!

Лучше согласно кивни на желанье Киприды, сменяя

Подвиг оружья на шутки Лиея, на дело Деметры,

Мира, что счастьем дарит и пестует юность, возжаждав!

Излюбленным мотивом греческой мифологии на протяжении многих веков являются романтические отношения бога войны Ареса и богини любви Афродиты. Обоим свойственно забываться в страсти, что они с удовольствием и делают. От этого союза у них рождаются дети Эрос и Антэрос, Деймос («ужас»), Фобос («страх»), а также Гармония.

В этом контексте Арес олицетворял собой еще и мощную сексуальную энергию. Страстность его натуры, склонность к физическому действию и глубина, с которой он погружается в эмоции момента, делают его неотразимым любовником в мифотворчестве.

С Аресом отождествлен был римский бог войны, Марс (Mamers, Mavors). Во многом для римлян Марс был одним из главных богов, источником силы и воли к победе. Существовала легенда о том, что он являлся отцом Ромула и Рема, основателей Рима. Все это неудивительно, учитывая дерзкое стремление римлян завоевать весь мир. Это было одно из важнейших божеств римской государственной религии, составлявшее, вместе с Юпитером и Квирином, триаду воинственных богов – хранителей государства, к которым взывали о победе в сражении. Как отец Ромула, Марс был отцом воинственного римского народа (Mars pater, Marspiter) и помог ему приобрести счастливыми войнами господство над миром. Полководец, отправляясь на войну, шел к храму Марса и, потрясая там священный щит и копье бога, говорил: «Бодрствуй, Марс!»

Арес, греко-римская бронзовая статуя.

С Аресом отождествлен был римский бог войны, Марс (Mamers, Mavors). Во многом для римлян Марс был одним из главных богов, источником силы и воли к победе. Существовала легенда о том, что он являлся отцом Ромула и Рема, основателей Рима. Все это неудивительно, учитывая дерзкое стремление римлян завоевать весь мир. Это было одно из важнейших божеств римской государственной религии, составлявшее, вместе с Юпитером и Квирином, триаду воинственных богов – хранителей государства, к которым взывали о победе в сражении. Как отец Ромула, Марс был отцом воинственного римского народа (Mars pater, Marspiter) и помог ему приобрести счастливыми войнами господство над миром. Полководец, отправляясь на войну, шел к храму Марса и, потрясая там священный щит и копье бога, говорил: «Бодрствуй, Марс!»

Как бог войны, Марс имел прозвания Gradivus (выступающий на бой) и Quirinus (копьеносный). Так как конь – помощник человека на войне, то естественно, что Марс же был покровителем конских состязаний. Так, 27 февраля и в первые дни марта месяца в честь него совершались Эквирии (лат. Equirria, Ecurria от лат. еquus — конь, equicurria – гонки колесниц) – древнеримские военно-религиозные празднества, конные ристания, основанные, по преданию, Ромулом.

Как греческий Арес из божества, олицетворяющего собой известные силы природы, постепенно превратился в бога войны, так и у римлян представление о Марсе как боге войны возникло из другого, более широкого. Марс с древнейших времен был также богом, стоявшим в разнообразных отношениях к природе, охранявшим не только людей от всего вредоносного, но также и поля – от опустошения, стада – от чумы и волков. Этого-то покровителя полей призывали Арвальские братья (лат. Arvāles fratres, «бра́тья-па́хари» от лат. Arvum – пашня) – римская коллегия 12 жрецов, в обязанности которых входили молитвы богам о ниспослании урожая и процветании общины граждан в праздник богини Dea Dia и земледельцы во время своих Амбарвалий; напротив, в честь воинственного покровителя города совершалось 1 марта шествие Салиев в самом городе.

Спутниками Марса были: супруга его Нериена (сила), Молы (боевые труды), Паллор и Павор (страх и трепет).

Марсу были посвящены животные: дятел, конь, бык, волк (иногда хтонический трехглавый); эти животные, по преданиям, вели родившихся весной юношей, по обычаю «священной весны», посвященных Марсу, указывая им места для поселений.

Итак, по поводу того, что представляла собой сущность образа Марса и каковы были в римской религии его функции, изначальные и вторичные, в исследовательской литературе существуют различные точки зрения.

Свою точку зрения четко изложил Жорж Дюмезиль, крупнейший мифолог-исследователь, исходивший, как известно, из созданной им концепции, что общая индоевропейская идеология базировалась на трех фундаментальных принципах, которым соответствовали три социальные функции, исполнявшиеся тремя различными сословиями в индоевропейских обществах: 1) поддержание космического и юридического порядка (сословие жрецов: сакральность и власть); 2) тренировка физической доблести (сословие воинов: сила и победа); 3) улучшение физического благополучия (сословие земледельцев и пастухов: плодородие, богатство, здоровье и т.д.).

Согласно Дюмезилю, в римской религии такому трехчастному делению соответствовала древняя триада верховных богов: Юпитер – небесный бог магической царской власти, бог государства, Марс – бог физической и военной мощи, Квирин – бог плодородия и народа Квиритов, объединенного в курии, мирный аграрный бог. Таким образом, для Дюмезиля Марс – по преимуществу военный бог, который руководит битвой, непосредственно участвуя в ней, в отличие от Юпитера, который, не вмешиваясь в сражение, так же, как и верховный скандинавский бог Один, зачаровывает и парализует врагов магическими «военными путами», отнимая у них победу и восстанавливая на земле космический порядок.

Далеко не все исследователи разделяют точку зрения Дюмезиля. Его оппоненты приводят свидетельства античных авторов, которые должны доказать, что военные функции Марса вторичны, а сначала он был аграрным богом.

Древнейшее из дошедших свидетельств о Марсе – это обращенная к нему молитва с просьбой об отвращении бед и опасностей, которая произносилась во время священнодействий, справлявшихся уже упомянутыми выше арвальскими братьями. В этой молитве наряду с Марсом призывались Семоны – божества, охранявшие посевы, и лары  (в данном случае, вероятно, как покровители жителей Рима и земли города).

Примерно с такой же молитвой, по совету Катона Старшего, должен был обращаться к Марсу Отцу владелец имения, прося его об очищении (люстрации) и защите его дома и земли от бед и напастей: «Марс-Отец молюсь тебе и прошу тебя, буди благ и милостив ко мне, к дому и домочадцам моим: сего ради повелел я обойти шествием сим вокруг поля, земли и имения моего, да запретишь, защитишь и отвратишь болезни зримые и незримые, недород и голод, бури и ненастье; да пошлешь рост и благоденствие злакам, хлебу, лозам и посадкам; да сохранишь здравыми и невредимыми пастухов и скот;

да пошлешь здравие и преуспеяние мне, дому и домочадцам нашим».

Катон также учил, как следует ежегодно приносить обет Марсу Сильвану за быков, чтобы они были здоровы. Сильван, как известно, первоначально в римской мифологии был богом лесов и дикой природы. В период Империи он стал покровителем и даже инициатором культурного земледелия, хранителем дома, усадьбы, имения и его границ, где ему посвящалась роща. Легко заметить, что Сильван очень напоминает Марса Отца из приведенного выше свидетельства Катона. В таком случае уподобление Марса Сильвану уместно и еще более подчеркивает аграрную функцию Марса.

В то же время многое свидетельствует о военных функциях Марса: копье, которое являлось его символом; посвященные ему щиты-анциалии, которые приводились в движение отправлявшимся на войну полководцем.

Важный архаический элемент римской религии – это фетишизм, то есть вера в сверхъестественные способности неодушевленных предметов. Например, на картине, изображающей реконструкцию царского дворца Регия, — а в эпоху республики это было официальное место пребывания верховного понтифика, одного из главных жрецов Римского государства, — можно увидеть два таких фетиша: это двудольный щит в виде восьмерки, анцилия, который считался одним из семи залогов вечности Рима, и справа – копья, копья Марса. Если они сами собой сдвигались, считалось, что это является предзнаменованием будущей войны, то есть само то, что они сдвигались, освобождало заключенную в них силу. И даже есть свидетельство у одного из античных авторов, что перед выходом в поход консул заходил в Регию и сдвигал эти копья со словами «Марс, бди», чтобы освободить заключенную в них сверхъестественную силу.

Также посвященные Марсу праздники люстрации (очищения) оружия и военных музыкальных инструментов и др. Правда, одни и те же данные источников одни исследователи толкуют как свидетельство военной, а другие – как аграрной функции Марса. Так, одним из самых знаменитых обрядов, посвященных Марсу, было жертвоприношение «Октябрьского коня» (October Equus), совершавшееся в Октябрьские Иды (15 октября). В этот день устраивали состязание в беге на колесницах, и левая лошадь победившей упряжки приносилась в жертву и обезглавливалась. Затем начиналась своеобразная игра, в которой принимали участие жители двух римских кварталов (Священной дороги – Via Sacra и Субуры – Suburra). Они боролись за овладение ужасным трофеем – отрубленной конской головой, и победившая команда прикрепляла конскую голову к стене царского дворца – Регии (Regia).

Считается что обряд жертвоприношения «Октябрьского коня» имел отношение к военной функции Марса. Засвидетельствованный у многих народов культ коня, бога-всадника, жертвоприношение коня связаны с культом героизированных вождей и царей.

Другие исследователи считают (М. Хениг, например), что это был ритуал плодородия, символизировавший момент окончания жатвы и подразумевавший аграрную функцию Марса как сильного бога плодородия.

Точно так же относили к военной функции Марса весенние пляски жрецов Марса – салиев, содержавшие сложные танцевальные элементы (прыжки, вращения, повороты) и исполнявшиеся ими в вооружении (со щитами и небольшими мечами в руках), считая их военными танцами. По мнению же Хенига, это были ритуалы плодородия: считалось, что пляски салиев помогают хлебным посевам расти, что высота прыжков влияет на высоту колосьев.

Нельзя сказать, что Ж. Дюмезилю не были известны свидетельства, представляющие Марса богом плодородия, однако он считал, что аграрные функции Марса проистекают из его изначальной военной сущности. «В действительности, – писал Дюмезиль, – случается, что Марс, сражающийся бог, может быть мобилизован также способствовать процветанию животных и полей, особенно отвращать от них демонические и атмосферные напасти, что мифологически является обязанностью сражающегося бога… Но это не позволяет помещать центр тяжести образа Марса вне его обычного домена: а это – свирепость, война, победа».

Существует также точка зрения, что сначала Марс был богом враждебного окружения общины, богом дикой природы, всего, что находится за общинными границами. И из этой первоначальной роли Марса как бога внеобщинного пространства развилась его функция бога войны.
Однако, как многие великие боги древних мифологий, Марс имеет двойственную природу: он может быть и жестоким, и добрым богом. И в трактате Катона «О земледелии» Марс выступает уже как благодетельный бог-защитник.

Как бы то ни было, во времена классической античности Марс был военным божеством и отождествлялся с греческим Аресом. В то же время он имел чисто римский колорит: будучи отцом и покровителем римского народа, Марс был связан с внешней и внутренней политикой римского государства. Храм Марса Ультора (Мстителя) стоял в центре форума Августа, призывая бога уничтожать внешних врагов Рима и искоренять коррупцию внутри государства, а копия римского военного календаря религиозных праздников (III в. н.э.), найденная в Дура Европос на Евфрате, дает представление о том, что римские войска повсюду праздновали 1 марта день рождения Марса Отца (Pater) Победителя (Victor), принося ему в жертву быка.

Арес-Марс, римская копия с бронзового оригинала 420 гг. до н.э.

Марс сопровождал идущих на войну воинов. По некоторым преданиям, он был наделен тремя жизнями, что роднило его с сыном хтонической богини Феронии Эрилом, получившим от матери три жизни.

К нему же взывали при обряде очищения собравшиеся на Марсовом поле вооруженные граждане.

Символом Марса было копье, хранившееся в жилище царя –  регии, где помещалось также двенадцать щитов, один из которых, по преданию, упал с неба как залог непобедимости римлян, а одиннадцать его копий по приказу царя Нумы были сделаны искусным кузнецом Мамуррием, чтобы враги не могли распознать и украсть подлинник.

Полководец, отправляясь на войну, приводил в движение копье и щиты, взывая к Марсу. Предзнаменованием страшных бед считалось самопроизвольное их движение. Хранителем этих святынь была жреческая коллегия салиев, выносивших на праздники Марса его щиты и исполнявших в его честь те самые воинские пляски. Ему были посвящены начинавшие и завершавшие сезон военных походов церемонии очищения коней, оружия, музыкальных инструментов. Когда кончались военные действия, Марсу приносился в жертву конь из победившей на бегах квадриги. За голову коня боролись два квартала, и в зависимости от исхода борьбы она, украшенная хлебами, водружалась либо в регии, либо на башне Мамилия в Субурре. Кровь коня, имевшая очистительную силу, хранилась в регии и храме Весты. 

Видимо, попытки точно фиксировать древнейшие функции Марса остаются мало обоснованными, так как на соответственных стадиях развития религии бог – хранитель общины, каким был Марс, имел различные аспекты, помогая и в войне, и в мирное время, давая и победу, и изобилие, и благополучие.

Однако позднее Марс становится исключительно богом войны и как таковой был отождествлен с греческим Аресом (хотя это отождествление играло роль скорее в литературе, чем в религии). Женой Марса считалась отождествлявшаяся с Венерой и Минервой Нерио или Нериене, первоначально «Доблесть Марса».

В эпоху империи Марс часто изображался на монетах, пользовался широкой популярностью в армии, часто вместе с Гонор и Виртус; наделялся эпитетами "победитель", "сражающийся", "расширяющий империю", "спутник Августа", "хранитель", "умиротворитель". В западных провинциях с Марсом часто отождествлялись главные боги племенных и территориальных общин и он наделялся эпитетами, производными от названий племен и поселений (например, Марс Латобий – от племени латобиков в Норике), а также "царь света", "мудрый" в Галлии, "царь общины" в Британии, Марс Тингс (то есть бог тинга – народного собрания) на Рейне и т.д. Это позволяет полагать, что ранние римские представления о Марсе как верховном боге общины продолжали существовать в народных верованиях.

Несмотря на свой воинственный нрав, Марс был способен и на нежные чувства – он страстно любил Венеру, которая родила ему троих прекрасных детей – Гармонию, Купидона и Антероса (в разных версиях мифа кол-во детей меняется)

Марс также полюбил прекрасную юную весталку по имени Рею Сильвию, происходившую из рода Энея. Весталка, несмотря на суровый запрет выходить замуж, не завершив службы при алтаре богини Весты, по одной версии уступила пылким ухаживаниям Марса и вступила с ним в тайный брак, родив богу войны сыновей Ромула и Рема, по другой версии – он её изнасиловал. 

Парочка мифов:

От и Эфиальт

Обожая борьбу, Марс принимал самое активное участие в войне богов и титанов и часто забывал всякую осторожность. Однажды ему пришлось сдаться двум гигантам – Оту и Эфиальту, которые, несмотря на свой девятилетний возраст, отличались огромным ростом, ибо каждый месяц вырастали на девять дюймов

Гордясь своей победой над богом войны, гиганты с триумфом привели его к себе и приковали его железными цепями, прикрепленными к железным кольцам. День и ночь они не спускали с него глаз. А когда спали, то мгновенно просыпались от грохота цепей, если кто-нибудь из богов пытался спасти Марса, и прогоняли спасителя. Долгих пятнадцать месяцев томился он в заточении, пока Меркурий, бог воров, не сумел бесшумно вытащить цепи из колец и не вернул ему свободу.

В ответ на жестокое обращение Марс упросил Аполлона и Диану пронзить Ота и Эфиальта отравленными стрелами, избавив мир от этих уродливых бесполезных гигантов.

Алкиппа и Галирротий

Будучи очень вспыльчивым, Марс никогда не прощал нанесенной ему обиды. Однажды Галирротий, сын Нептуна, осмелился украсть его дочь Алкиппу, но Марс тут же догнал его и убил. Нептун, узнав об этом жестоком убийстве, велел богу войны явиться на суд богов, который должен был состояться на горе недавно основанных Афин.

В те времена такие судилища устраивались ночью в полной темноте, чтобы на судей не мог повлиять внешний вид обидчика или обиженного. Не дозволялось вести и никаких прений, поскольку судьи должны были оставаться нейтральными. Марс предстал перед судом, простыми словами изложил свое дело и был оправдан. С тех пор гора, на которой происходил суд, стала называться Ареопагом (гора Ареса), а судьи главного суда Афин получили название ареопагиты.

Рим и Марс

Рим и его смутьяны жители пришлись Марсу по нраву, и он взял город под свое особое покровительство; однажды, когда повсюду свирепствовала чума, угрожавшая уничтожить все население Рима, горожане бросились в храм и стали молить бога, чтобы он подал им какой-нибудь знак своей милости и защиты.

Говорят, что во время этой молитвы прямо с неба упал щит Анцил, и все услышали голос, который извещал, что Рим будет существовать до тех пор, пока сохранится знак божьей милости. В тот же самый день чума прекратилась, и римляне, довольные результатами своих молитв, поместили небесный щит в один из своих главных храмов.

Потом, опасаясь, как бы враги не украли его, они изготовили еще одиннадцать таких же щитов, которые были так похожи на посланный богом Анцил, что только жрецы храма, Салии, не спускавшие с них глаз, могли отличить оригинал от копий. В месяце марте, который из-за буйного характера своей погоды был посвящен Марсу и назван в его честь, щиты проносились по всему городу, а Салии пели воинственные песни и танцевали замысловатые военные пляски.

Воинский Марс, отложив на время и щит свой, и пику,

К нам появись и сними шлем свой с блестящих волос.

Спросишь, может быть, ты, что за дело поэту до Марса?

Именем назван твоим месяц, о коем пою.

Овидий, "Метаморфозы".

*

Нергал (KIŠ.UNU, KIŠ.GÌR.UNU.GAL, U.GUR, nè-eri-gal, né-ri-ig-la, né-ri-ig-lá)  (шумерское имя; первоначально, может быть, Эн-уру-гал, «Владыка обширного жилища») –  хтоническое божество шумеро-аккадской мифологии, олицетворявшее как правило разнообразные отрицательные явления (но не всегда). Нергал – один из самых древних месопотамских богов; его имя встречается уже в списке богов из Фары . Основное место почитания –  город Куту, «Дом Меслама»; отсюда связь Нергала с Месламтаэа и Лугальиррой. Нергал считался сыном Энлиля и Нинлиль. По своим характеристикам (бог чумы, войны, палящего солнца и разрушения) Нергал был близок Эрре, и хотя первоначально два эти божества почитались раздельно, позднее слились в один образ. На кудурру его символ – жезл с навершием в виде головы льва. Неизвестно, когда и вследствие каких причин Нергал был отождествлен с Марсом. Молитва к Марсу, как к небесному воплощению Нергала, во время чумы: «Марс, господин великий, милосердный». В астрологической литературе имя Нергала нередко используется для обозначения Марса. В медицинском астрологическом тексте Нергал связан с почкой (месопотамский прообраз греческой мелотезии?).

Первоначально считался олицетворением разрушительной, губительной силы летнего жара, как надземное божество Нергал – олицетворение палящего солнца (но никогда не солнечный бог вообще). Ассоциировался с небом. Позже приобрел отчетливые черты бога смерти и войны. Нергалу приписывалось развязывание несправедливых войн, а сам бог изображался как насылающий опасные болезни, в том числе лихорадку, чуму, язвы и воспаления.

Помимо Месламтаэа имеет ряд ряд других имен или идентификаций : Гугальанна («дикий бык небес»), Лугальапиак, «царь Куты». Советчик и посол - Ишум. Олицетворяет страстную мужскую природу, соотносится с греческим Аресом (римским Марсом). Иркалла - одно из имен Нергала.

Лугаль-эдинна - один из шумерских эпитетов Нергала ("Владыка степи").

Название «рука Нергала» распространялось на чуму и прочие инфекционные болезни. Был также богом преисподней («обширного жилища»). Центром его культа был храм Эмешлам в городе Куту. 
Женским эквивалентом и супругой Нергала считалась Эрешкигаль, богиня-царица подземного мира. В литературных памятниках, например, в мифе о Инанне (Иштар) Нергалу и его жене отводятся роли негативных персонажей. Символами Нергала в животном мире являлись лев и боевой петух. Сам нередко изображается в образе льва–человека. В период вавилонского синкретизма стал воинственным проявлением Мардука (Мардук войны). Однократно упомянут в Библии (сказано, что переселенцы из Куту в Самарию стали поклоняться этому божеству (4Цар. 17:30).

Знаменитый писатель Р. Грейвс и антрополог Р. Патай высказали предположение, согласно которому описание дней творения в Библии соответствует месопотамской астрологической символике дней недели. Так как, по их словам, Нергал является «сельским богом», и его день (вторник) был третьим в вавилонской неделе, творение растительности в Библии предшествует сотворению звезд (бог Набу — покровитель астрономии, день — среда, 4-й). Таким образом библейская история утверждает, «что Бог взял Себе власть над планетами». Вместе с тем следует отметить, что и Набу как упоминалось выше, совмещал в себе функции покровителя растительности.

Нергал почитался в городах Кута и Апиак. По шумерской традиции, Нергал был сыном бога Энлиля и богини Нинлиль, по аккадской, сын Энлиля и богини-матери Белеет-или. В шумерской традиции Нергал стоит рядом с богом подземного мира целителем Ниназу. Супругами Нергала, кроме Эрешкигаль, были Ласу («не имеющая выхода», то есть символ подземного царства) и Мамиту (чаще супруга Эрры – еще одна идентификация Нергала). В одном из текстов, супруга Нергала –  Ниншубура, которая часто двупола.

Как и его брат Нинурта, Нергал был богом сокрушающим враждебные страны.

Аккадский миф о Нергале и Эрешкигаль объясняет причину попадания Нергала в подземное царство. Миф известен в двух версиях, значительно отличающихся друг от друга.

Два небольших фрагмента сохранились от текста XVI в. до н.э. и найдены в архиве Телль-эль-Амарны. Новоассирийская версия относится к началу I тыс. до н.э. К сожалению дошла она до нас в поврежденном состоянии. Существует еще фрагмент нововавилонского времени (VI - V в. до н.э.), который можно считать вариантом ассирийской версии.

Однажды все великие боги собрались на пир во дворце отца своего Ану. Лишь владычица нижнего мира Эрешкигаль, повинуясь законам своего царства, не могла присутствовать на празднике. Ану отправил к ней посланца Гагу с предложением прислать кого-нибудь за ее долей яств. Эрешкигаль посылает своего вестника Намтара. Когда появился он во дворе Ану, все боги встали и склонились, приветствуя его. Лишь один наглец Нергал остался сидеть. В этом месте текст плохо сохранился, но видимо Эрешкигаль потребовала виновника к ответу. Энлиль дал своему сыну Нергалу полезные напутствия - чтобы не остаться навсегда в Стране без Возврата, нельзя там ничего ни есть, ни пить, ни к чему не прикасаться.

Интересно, что Нергал спускается в нижний мир под именем Эрры (возможно именно это обстоятельство позволит ему в дальнейшем покинуть царство мертвых). Он выполняет советы отца и ни к чему не притрагивается. Далее разрушено несколько строк, и когда текст становится разборчив, мы застаем Эрешкигаль в объятиях Нергала. Они провели в любовных утехах шесть дней, а на седьмой день обессиленный бог просит отпустить его. Царица подземного мира приходит в ярость от такого предложения, и Нергал, для того чтобы уйти, вынужден обмануть привратника.

Вернувшись в обитель небесных богов, Нергал просит отца защитить его. Премудрый превращает красавца Нергала в хромого, косоглазого и плешивого бога. Вскоре является ко двору посланец  Эрешкигаль Намтар и передает ее ультиматум - если ей не выдадут бога, она выпустит на землю мертвецов, что едят живых. В первый раз Намтар не узнал Нергала, но затем, получив наставления своей госпожи, он безошибочно определяет «того бога». Намтар дает Нергалу какие-то наставления и ведет к своей хозяйке. Интересно, что проходя через каждые семь ворот подземного мира, Нергал вынужден оставлять у привратника какой-либо предмет (как и в мифе о нисхождении Иштар, та так же оставляла предметы). В конце концов Нергал становится супругом Эрешкигаль и навсегда остается в подземном царстве.

Нергал изображен на одной из старовавилонских печатей с серповидным мечом и дубинкой, с двумя львиными головами; он стоит на горе, наступив ногой на поверженного врага.

В эпосе о Гильгамеше к Нергалу прибегает герой, скорбя по поводу безвременной смерти своего друга Эабани; бог разрешает ему вызвать из подземного царства тень последнего.

Рельефная терракотовая панель с изображением Нергала, ок. 1800-1600 гг. до.н.э :

По шумеро-аккадскому представлению, душа умершего экима отходит в таинственное подземное место — арал, «где ничего не видно», и там-то именно, за семью стенами, томится в вечной темноте. Изображение ада Нергала и Эрешкигаль, самая надпись на его вратах, из-за которых «никто никогда не возвращался», привратники подземного царства — все это в шумеро-аккадской религии довольно близко напоминает знаменитую поэму Данте, показывая, насколько шумеро-аккадские идеи о загробной жизни отразились в средневековых воззрениях на этот же предмет. Весьма неясна была идея о награде и наказании в загробной жизни; но что она существовала вообще, на это с достаточностью указывают многие гимны, в которых яркими красками изображается блаженство благочестивых людей. Блаженство это, впрочем, носит на себе вполне земной характер. Так, например, воин, павший на поле битвы за свое отечество, окружен своими трофеями и добычей, задает великолепные пиршества своим друзьям и пьет из небесных источников живую воду.

Существует фрагмент из Эпилога Законов Хаммурапи, в котором идет речь о наказании нечестивого правителя:  «Пусть Нергал, сильнейший из богов, несравненный в битве, способствующий исполнению моих планов, своей (волшебной) силой великой, как яростным пламенем тростников, народ его спалит, своим могучим оружием пусть его рассечет, тело его, как глиняную статую, пусть раздробит». Можно предположить, что в тексте упомянуты некоторые обряды пятого ниппурского месяца, называвшегося с вавилонского времени abu/apu –воспламенение тростников и разбивание глиняных статуэток с изображением сил зла ( «Пусть оборвет ваши жизни сын Эа Нергал»). Если это так, мы и впрямь имеем свидетельство, подтверждающее причастность заклинаний Maqlu к поминальным обрядам и соревнованиям в честь Гильгамеша, составлявшим ритуальную основу пятого ниппурского месяца.

Нергал в колеснице. Сузы, около 1600 г.до.н.э

Жители Месопотамии считали что, царство мертвых – мрачное и безотрадное место. Но была возможность улучшить свое существование там  – задобрить богов мира мертвых жертвенными подношениями. В данном тексте некий человек по имени Нибру-талу пытался задобрить Нергала, чтобы получить себе право хотя бы пить «чистую воду» в загробном мире, а не грязную мутную жижу.

Нибру-талу,

сын Лугаль-шубы, купца,

Для Нергала

(сей) медный топор изготовил.

Деревянная часть его из арганум – дерева гор.

(Дерево, что) превосходит камень-алал.

Камень его – антасурра,

(Камень), которому соперников нет.

Кто им ударит – рука его да не сможет ослабнуть.

Если сломается он,

его я восстановлю для (Нергала).

если он потеряется,

его принесу я ему назад.

пока я жив, на меня может он глядеть.

Когда я буду мертв, в царстве мертвых 
воду чистую испить мне он даст.

ER.RA Эрра (Ирра) – эпитет Нергала как бога мора и войны, разрушительных стихий. Считался сыном Ану. По одному из мифов, Эрра задумал уничтожить людей, забросивших его культ. Он уговорил Мардука на время покинуть Вавилон, чтобы город остался без защиты. Мардук поддается убеждениям и уходит. Эрра же приносит в Вавилонию чуму, хаос и разруху. Он уничтожает Вавилон и направляется к Уруку, городу блудниц, где правит Иштар. Урук постигает судьба Вавилона. Лишь насытившись бедой, Эрра внимает увещаниям Ишума и прекращает погром. Более того, он признает свою вину и обещает благоволить Аккаду.

Представляют интерес эпитеты Эрры-Нергала в аккадских текстах: «Эрра — повелитель Южного Ветра и убийства», «Эрра — повелитель чумы и убийства» , «Того, кто против царя в сердце своем злое задумал, Эрра чумой (и) убийством поразит». Итак, Эрра — повелитель Южного Ветра, чумы и убийства. Астролябия говорит об Эрре как носителе оружия двух богов. Оружие SU.UR.UR = kaSuSu от kaSaSu «поражать, потрясать, заставлять ужасаться» до сих пор не определено. Известна лишь его связь с божественным свечением — факт, позволяющий предположить близость к знаменитому SAR. UR «шаруру» оружию, бывшему в руках Нинурты в битве с враждебными горами и отливавшему магическим свечением.

***