Асмодей / Ашмедай

Демоны – внечеловеческие сущности, не имеющие божественной природы, но обладающие свободой воли – чаще всего это злые духи и духи природы. Представления о демонологии в иудаизме в образной форме раскрывают понимание сущности зла в религиозно-мифологическом дискурсе раннего монотеизма, влияние решений данной философской задачи на его структуру и динамику.

К раннему иудаизму, как правило, исследователи относят первые два периода. Библейский период включает палестинский и послепленный подпериоды. Послепленный период включает жизнь еврейской народности после Вавилонского плена (586-538 гг. до н.э.). Это период влияния других религиозно-мифологических систем (различных культов Малой Азии, египетской, зороастрийской). С зороастризмом евреи должны были познакомиться, находясь под властью персидских царей (VI – IV вв. до н.э.).

Классификацию демонов в священных текстах иудаизма можно провести по трем основаниям: по месту в иерархии; по функциям; по происхождению. В иерархическом делении всех злых духов явно просматриваются два полюса: «великие злые духи», носящие имена собственные (Сатана, Азазель, Асмодей, Самаил и др.), и мелкие злые духи, опасные прежде всего своим количеством, которых и

стали систематизировать по функциям (по типу приносимого вреда) или по происхождению.

*

Асмодей или Ашмедай (אשמדאי‎; Άσμοδαίος) – демоническое существо, иногда глава демонов в иудейских апокрифах и вавилонском мифотворчестве («...имена ангелов пришли из Вавилона», - говорится в одном из текстов; следует предполагать, что то же самое верно и относительно имен демонов).

Иногда встречается под именами Асмоди, Сидоней, Сидонай, Хаммадай ; Hashmedai (חַשְמְדּאָי, Hašməd'āy ; также Hashmodai, Hasmodai, Khashmodai, Khasmodai), Hammadai (חַמַּדּאָי, Hammad'āy ; также Khammadai), Shamdon (שַׁמְדּוֹן, Šamdōn), и Shidonai (שִׁדֹנאָי, Šidon'āy).

Впервые имя Асмодей встречается в книге Товита (Ветхий Завет) и скорее всего заимствованно из иранской мифологии. О связи еврейских и иранских представлений о демонах свидетельствует, например, опасливое отношение к четным предметам и числам. Ассоциация четного с опасностью, а нечетного с положительной силой свойственна именно иранскому мировоззрению («Он (Асмодей) назначен над всем четным» («над всеми парами») (Псахим 110а).)

Асмодей там описывается как злой дух в целом (Товит 3: 8 ; Товит 3:17 ; Товит 6:13 ; Товит 8: 3). Фигура Асмодея-Ашмедая в Талмуде менее пагубная по своему характеру.

Асмодей также упоминается в греческом мифе о Прометее, в котором богиня Афина пронесла его над Кавказскими горами, и в некоторых других, более поздних источниках.

Из всех демонов у Асмодея было самое феерическое падение власти и престижа. Этот Асмодей, ставший теперь скорее трикстером, был в свое время исключительно «важным» демоном, более могущественным, чем Астарот, Седон, Уриил, Вельзевул, Аборим, Азазель, Дагон, Магог, Магон, Исаакарум, Аккарон, Орфаксат или Лехерит, которые, тем не менее, остались при своих «регалиях». Согласно демонологам, Асмодей первоначально был сияющим ангелом на небесах, а после своего падения был причислен к самым выдающимся персонажам ада. Фактически, он был связан с Люцифером. Средневековые писатели называли его «князем демонов». По мнению Папы Григория IX, Асмоди – это имя, под которым в тринадцатом веке стедингеры (свободные фермеры) из Германии поклонялись дьяволу.

Но если христиане относились к демону Асмодею с насмешкой, то у иудеев он пользовался скорее благосклонностью. Сыны Израилевы проявляли к нему теплую привязанность. Упоминание об искусителе Иова наполняет их страхом и трепетом, но Асмодей – их любимый демон. Царь Ашмодай, как этот демон широко известен в иудейской среде, играет заметную роль в их мифологии. Многие легенды были сотканы раввинами вокруг этого «царя шедимов (духов)», демонов, которые являются потомками падших ангелов и «дочерей человеческих».

Сам Асмодей, согласно одной иудейской традиции, является сыном Шамдона (или он сам – Шамдон), падшего ангела, и Наамы, сестры Тувал-Каина. Либо он плод кровосмесительной связи Тувал-Каина и Наамы. Однако, согласно другой еврейской традиции, он является сыном Самаила и демоницы Лилит. Существует также версия, что он порождение царя Давида и суккуба по имени Играт или Аграт.

Евреи претендуют на Асмодея как на своего. Правда заключается в том, что скорее всего они позаимствовали его у персов во время их пленения под зороастрийскими царями. В этом случае, некоторые исследователи считают, что Асмодей – это не кто иной, как Айшма-дэв (Aeshma-dev) или Аешма, который в персидской религии является олицетворением яростного гнева и плотской похоти (известный, по меньшей мере, уже три тысячи лет назад). В зороастрийской мифологии Айшма-дэва во всех своих проявлениях мыслится как антипод Сраоши – божества религиозного послушания.

Относительно Айшмы, часто упоминаемого в текстах Зенд-Авесты и в других пехлевийских сочинениях, можно понять, что первоначально это простое прозвище злого духа, Айшма впоследствии превратился в абстракцию, в демона исступления и гнева, и сделался олицетворением всего злого, просто эпитетом Аримана.

Буйный зачинщик зла (Айшма), если ему не удается внести раздор среди праведников, устраивает ссоры между злыми людьми; если же он не имеет успеха в сеянии раздора между злыми людьми, то заставляет сражаться демонов и других злых духов. «Schayast ha-Schagast» (ΧVIII) описывает Айшму, сильно отличая его от Аримана, как «главного агента злого духа (Аримана) в его кознях против человечества: он бросается в преисподнюю к своему властелину, чтобы жаловаться на затруднения, с которыми ему приходится бороться».

Несомненно, однако, что Асмодей апокрифов и Айшма находятся в некоторой связи друг с другом. В «Завете Соломона» Асмодей – существо, внушающее безнравственные поступки, преступления и злобу, и таким образом обнаруживающее многие черты сходства с Айшмой.

Дэв Айшма, библиотека музея Генри Уэлкома, Лондон

С другой стороны, Асмодей-Ашмедай в легендах, связанных с Соломоном, не является всецело зловредным духом разрушения. Подобно дьяволу в представлениях средневековых христиан, он – только «царь демонов», низвергнутый и более не страшный глава злых духов, популярный объект народного юмора и иронии – уже позже.

Имя «Ашмедай», вероятно, употреблялось в значении «проклятый» (שמד‎), подобно тому как «Лаин» (проклятый) служит арабским именем Сатаны.

В палестинских Мидрашах встречается также упомянутое выше имя «Шамдон» (שמדן‎). О последнем рассказывается, что при посадке Ноем первого виноградника он помогал ему в работе, a затем сказал: «Я пожелал помогать вам в работе вашей и разделил с вами труд; будьте поэтому осторожны и не берите ничего из моей доли, чтобы я не причинял вам зла». В другом месте о Шамдоне рассказывается, что в период золотого века он боролся с новорожденным младенцем и был им побежден. В позднейших источниках Шамдон считается отцом Ашмедая.

Есть следующее предание из какого-то неизвестного Мидраша, вероятно, ныне утерянного: «Ашмедай породил на земле двухголового человека, который вступил в брак и произвел как нормальных, так и двухголовых детей. Когда этот человек умер, между его детьми возникла ссора из-за наследства, так как двухголовые требовали двойную долю».

Позднейшие каббалисты придерживались теории, что Асмадей был царем демонов только в продолжение определенного времени и что после его смерти все демоны стали смертными.

Вениамин из Туделы упоминает известное местное предание из окрестностей Баалбека, храм которого, согласно сказанию, был сооружен Ашмедаем по приказанию Соломона для его любимой жены, дочери фараона.

Самое известное, каноническое описание Асмодея мы находим в «Завете Соломона», псевдоэпиграфическом произведении, первоначальные части которого должны быть отнесены к I веку.

На вопрос Соломона о его имени и назначении демон Асмодей отвечает так: «Смертные зовут меня Асмодеем, a мое назначение – строить разные козни новобрачным, так чтобы они никогда не познали друг друга. При помощи разных бедствий я разлучаю их навсегда; я разрушаю красоту дев и вселяю отвращение в души их… Я ниспосылаю порывы безумия и вожделения в сердца людей, имеющих жен, так что они покидают их и днем и ночью ходят к другим, принадлежащим чужим мужьям; вследствие этого они впадают в грех и совершают ужасные злодеяния».

Плененный Асмодей вынужден содействовать построению храма Соломона. Прикованный к цепи, он мнет ногами глину и таскает воду. Соломон не желает возвращать ему свободу, «потому что свирепый демон Асмодей знает даже будущее».

Рассказывается, что Соломон при сооружении храма не знал, как приготовить необходимые ему мраморные плиты, так как по закону Моисееву их не должно было коснуться железное орудие. Мудрецы посоветовали ему добыть «Шамир» (שמיר‎), т. е. червя, одного прикосновения которого достаточно, чтобы рассечь камень. Достать его, впрочем, не так легко, потому что даже демонам, которые знают всякие тайны, неизвестно, где находится этот чудодейственный червь. Мудрецы, однако, предполагали, что Асмодей (Ашмедай), царь демонов, владеет этой тайной, и сообщили Соломону название горы, на которой обитал Αсмодей, причем попутно описали ему образ его жизни. «На склоне той горы есть источник, из которого глава демонов берет воду для питья. Он ежедневно прикрывает его большим камнем и, покидая жилище, скрепляет последний своей печатью, потому что он ежедневно присутствует как на лекциях небесной академии (מתינתא דרקיעא‎), так и на лекциях академий земных (מתינתא רארצא‎). Позже, возвратившись домой, Асмодей внимательно рассматривает печать, чтобы удостовериться, что без него никто не прикасался к источнику, и затем пьет эту воду». Соломон послал тогда своего главного военачальника Беньягу бен-Иегояда с повелением пленить Асмодея. С этой целью царь снабдил его цепью, кольцом с выгравированным на нем именем Божьим, пучком шерсти и мехом вина. Беньягу пробуравил отверстие ниже источника, через которое вся вода вытекла; заткнув это отверстие пучком шерсти, он сделал в скале другую дыру повыше источника, через которую и наполнил последний вином, a сам влез на соседнее дерево. Когда Асмодей спустился с неба, то, к своему удивлению, нашел в источнике вино вместо воды, хотя печать оказалась нетронутой. Сначала он хотел воздержаться от питья и даже цитировал библейские стихи, предостерегающие от вина; но в конце концов, томимый жаждой, поддался искушению, напился до полной потери создания и впал в глубокий сон. Тогда Беньягу сошел с дерева и надел ему цепь на шею. Проснувшись, Асмодей пытался освободится, но Беньягу укротил его, повторно восклицая: «Имя Господа твоего на тебе!».

Хотя после этого Асмодей без всякого сопротивления позволил увести себя, однако он вел себя чрезвычайно странно по пути к Соломону: проходя мимо пальмы, он одним прикосновением тела вырвал ее с корнем; прикоснувшись к какому-то дому, он опрокинул его; когда же по просьбе одной бедной женщины, хижине которой он угрожал, его заставили свернуть в сторону, он сделал это так неловко, что сломал себе кость. По этому поводу он заметил не без юмора: «Так и написано: Мягкая речь (просившей женщины) переламывает кость». Впрочем, заблудившемуся слепому Асмодей правильно указал путь и подобную же услугу оказал какому-то пьянице. Он заплакал, когда встретился с свадебным шествием, и засмеялся, услышав, как какой-то человек просил сапожника сделать ему сапоги, которые продержались бы семь лет; он также расхохотался при виде мага, показывавшего перед толпой свое искусство.

Достигнув, наконец, цели путешествия, Αсмодей после трех дней томительного ожидания был приведен к Соломону и сказал ему: «О царь, когда умрешь, ты будешь владеть в этом мире пространством не более четырех локтей; теперь ты властвуешь над всем миром; тебе, однако, этого мало, и ты хочешь властвовать еще надо мною». Царь ответил ему, что ничего не требует от него, кроме «шамира». Асмодей тотчас же сообщил царю, где его можно достать.

Беньягу спросил затем y Aсмодея объяснения его странного поведения во время путешествия. Тот ответил, что судит о людях и предметах по их действительным свойствам, a не по тому, как они представляются глазам человеческим. Ему стало грустно, когда он увидел свадебное шествие, так как знает, что новобрачному осталось жить только месяц. Он посмеялся над тем, кто желал сапог, которые держались бы семь лет, потому что этот человек будет владеть ими только в продолжение семи дней. В нем вызвал смех маг, потому что тот делал вид, будто умеет раскрывать всякие тайны, a не знает, что y него под ногами находится зарытый в земле клад.

Асмодей оставался y Соломона, пока не был сооружен храм. Однажды царь сказал ему, что не понимает, в чем заключается сила демонов, если даже смертный может надеть оковы на их царя. Асмодей ответил: «Сними с меня оковы и дай мне кольцо, я же покажу тебе свою силу». Соломон согласился, и демон, проглотив кольцо, предстал в виде существа, одним крылом достигавшего неба, a другим касавшегося земли. Подхватив Соломона, который расстался с охранявшим его перстнем, он отбросил его на расстояние 400 парасангов, a сам, приняв образ Соломона, сел на его трон и стал править народом израильским.

Интересно, австрийский ученый А. Каминка указывает на исторический источник (или параллель?) рассказа об Асмодее – приведенный Геродотом эпизод персидской истории с заменой царя Камбиза самозванцем Смердисом, или Шмердаем, некромантом и колдуном. От имени «Шмердай» исследователь и производит имя талмудического демона Асмодея-Ашмедая.

Далее по мифу, Соломон же, питаясь милостыней и твердя повсюду, что он Соломон, царь израильский, после долгих странствований вернулся наконец в Иерусалим и потребовал себе престол обратно. Сначала его сочли сумасшедшим, но мудрые люди решили, что хорошо было бы осмотреть Асмодея поближе. Произведенное следствие выяснило, что даже Беньягу, первое лицо при дворе, все это время не допускался к нему и что царь в своих супружеских отношениях не соблюдает предписываемых евреям правил. Кроме того, усилило подозрения заявление царских жен, что он постоянно носит туфли (согласно распространенному поверью, демоны имеют петушиные «ноги»). Наконец Соломон, запасшись новым магическим кольцом, внезапно предстал перед Αсмодеем, который тотчас же обратился в бегство.

Согласно одному из мидрашей, Асмодей в этом сюжете действует не по собственной воле, а по велению самого Бога, решившего покарать Соломона за его грехи (в этой версии для защиты от демона магического перстня не требуется: достаточно лишь возложить на грудь пергамент с начертанным на нем именем Бога) или дать ему понять, сколь тщетны все земные богатства и мирская слава.

Асмодей также передал Соломону магическую книгу, именуемую «Книгой Асмодея» (ссылки на нее встречаются в каббалистическом трактате «Зогар»).

Талмуд рассказывает, что Асмодей в то время, когда играл роль Соломона, не соблюдал правил об удалении от женщин (נדה‎) и покушался на Батшебу, мать Соломона.

Легенда о Соломоне и Асмодее получила универсальное распространение в литературе, фольклоре и художественной иконографии христианского и исламского средневековья: в славянских изводах партнер Соломона именуется Китоврасом, в западноевропейских –  Маркольфом (Морольфом, Марольтом).

*

Уже по поздним поверьям, Асмодей – князь удовольствий, покровитель страстей, повелитель роскоши и похоти. Алан-Рене Лесаж в своем романе «Le Diable boiteux» («Хромой Дьявол», 1707) заставляет Асмодея сказать самому себе: «я – демон разврата, если выразится более точно, Бог Купидон» ; «…я устраиваю забавные браки – свожу вместе старика и юную деву, господина – со служанкой, бесприданницу – с нежным любовником, у которого также ни гроша за душой. Это я ввел в мир роскошество, блуд, игру и алхимию. Я изобретатель каруселей, танцев, музыки, фарса и моды. Таков я Асмодей, по прозванию Хромой Дьявол».

Этот дьявол – сама чувственность. В этом качестве он является как бы двойником Лилит, демоницы с длинными золотыми волосами. Как Лилит опасна для мужчин, так и Асмодей опасен для женщин. Асмодеева опасность для женщин заключается в том, что он самый яркий «денди» среди демонов. Ибо демон-дьявол наиболее очарователен для привередливых женщин, когда он приодет по последней моде. К Асмодею с его некоторыми «древними» характерными свойствам, прилипают теперь и новые, на злобу дня, он теперь – демон изысков и изысканности.

Он был настолько моден, что Огюстен Кальме, французский монах-демонолог восемнадцатого века, полагал, что имя Асмодей означало красивую одежду (в своем «Словаре Библии» толкует имя Асмодея как «огонь (желанность) красивой одежды или роскошного платья»).

Красивая одежда и прекрасные манеры этого демона олицетворяют «гордыню жизни» в христианской символике.

В этой связи представляет интерес история, рассказанная Генри Стаббсом в его «Анатомии злоупотреблений» (Anatomic of Abuses, 1583), как предостережение против модной глупости и прочих «накрахмаленных воротничков», господствовавшей в его время. Согласно этой легенде, в 1582 году в Антверпене жила дама, страстно увлеченная платьями, оборки которых прачкам никогда не удавалось накрахмалить так, как требовалось «её высочеству». Однажды она в ярости швырнула накрахмаленные оборки на землю, клянясь, что лучше пускай дьявол заберет её, нежели она снова наденет их. Тут же явился сам Дьявол в обличье элегантного молодого человека, протягивая ей красивый воротничок, который он предложил ей поправить. Сделав это к великому удовольствию дамы, он тут же свернул ей шею.

Асмодей – это прежде всего женский демон. Искушает и «мучает» он как правило представительниц прекрасного пола. Когда он пытается заставить мужчин пасть, то использует женщин в качестве своих сообщников. Именно в этом заключается его сила в этом мире, Асмодей Нового времени – это Дон Жуан среди демонов.

История его любовных похождений могла бы заполнить целые тома. Этого демона часто называют гением супружеского несчастья. Он очень космополитичен в своих любовных делах и пренебрегает всеми племенными и религиозными различиями.

Предание гласит, что Асмодей напоил Ноя и Соломона вином и соблазнил их жен. В иудейской Книге Товита (2 в. до н.э.) рассказывается история преследования еврейской девушки Сары злым духом Асмодеем, который последовательно умертвил семерых ее женихов в первую брачную ночь.

Асмодей – привередливый демон и не допустит, чтобы объект его страстей попал в объятия другого человека, земного или инфернального. Кроме того, его угроза молодоженам связана с тем, что он поддерживает для себя своего рода jus primae noctis (право первой ночи). Кстати, такое же право существовало не только в Европе, но и во многих культурах индейцев Южной Америки для колдунов или для вождей.

Согласно источнику, Асмодея можно прогнать, сделав курение из рыбьего сердца и печени (рыба glanos, водящаяся в реках Ассирии, согласно «Завету Соломона»), при этом курильня должна быть из тамарискового дерева. Именно так по совету архангела Рафаила поступил благочестивый Товия (Тобиас), который также любил Сару. Демон, ощутив этот запах, убежал в верхние страны Египта, где его связал Ангел в пещере на Ниле, и «несчастный» демон долгое время там томился (Тов. 3-8).

Существовало поверье, что змей Асмодей и змий, соблазнивший Еву, –  одно и то же существо.

Изгнание Асмодея при помощи рыбного воскурения –пригодно не для всех, а лишь для определенных злых духов. Этот способ упоминает, например, Джон Мильтон в «Потерянном рае», описывая морской воздух:

…Точь-в-точь

Такой же запах услаждал Врага,

Явившегося отравить его,

Хоть был он и приятен Сатане,

Не то что Асмодею – рыбный дух,

Из-за которого покинул бес

Товитову невестку и бежал

Из Мидии в Египет, где в цепях

Заслуженную кару он понес.

Товия и Сара с Архангелом Рафаилом изгоняют демона Асмодея; Ян Стен, 1668 (?)

Существует запись от 29 мая 1624 года из Лудуна (Франция), где описывается, как демон Асмодей мучил некую Мину де Бельсьель ; в том же городе он овладел сестрой Агнес, которую схватили судороги в присутствии герцога Орлеанского. Она отказалась поцеловать дарохранительницу и изогнулась так, что образовала идеальный круг, её руки касались её ног. Между тем она произносила ужасные богохульства ; в это время Асмодей якобы предстал перед епископом Пуатье.

Воображение у людей того времени работало в полную силу. По этой причине, именно Асмодей по их мнению – один из главных виновников эпидемии одержимости монахинь во Франции XVII в. По легенде, он вместе с 6665 дьяволами вселился в монахиню Мадлен Демандоль из Экс-ан-Прованса. В 1640-х «эпидемия» случилась и в Лувьере, где Асмодей также владел одной из монахинь – сестрой Елизаветой.

В этой своей ипостаси он явно предстает как инкуб. Кстати официальная наука придерживается интересной точки зрения на инкубов и суккубов.

Как известно, чем строже воздержание – тем чаще случаются поллюции (у монахов) и сопровождающие их эротические сны (как у монахов, так и у монахинь), вообще назойливее становятся «ласки инкубов и суккубов». Мы имеем дело с перетеканием эротических переживаний в эротические сны тем более явственные, чем сильнее переживания. Лишь национальные особенности поэтического сознания придают герою этих снов облик то огненного змея, то инкуба-Асмодея например (учитывая популярность его образа в массовом сознании того времени). Т.е с точки зрения психологии такого рода видения объясняются как ответная реакция психики на образ жизни, предполагающий отречение от сексуальных отношений. Именно потому, из истории известно, что инкубы-искусители в основном посещали именно монахинь в то время суккубы – монахов. По сути, Юнг истолковывал подобные видения как попытки бессознательного монахинь и монахов компенсировать односторонность их сознательной установки.

Асмодей играл выдающуюся роль в дьявольщине Средневековья и более позднего времени и очаровывал и пугал наших предков своими фокусами и выходками.

В «Молоте ведьм» (Malleus Maleficārum) – трактате по демонологии и о надлежащих методах преследования ведьм, Асмодей рассматривается как демон похоти, князь  инкубов и суккубов.

По легенде, в конце XVII в. аббат Гибур, при совершении черной мессы по заказу фаворитки Людовика XIV, маркизы де Монтеспан, принося в жертву младенца, призывал «князей вожделения» Астарота и Асмодея.

Согласно «Admirable History» (1612) Себастиана Михаэлиса, он соблазняет людей «свинской роскошью» и является князем распутников; его небесный противостоятель – Иоанн Креститель.

В стихотворной легенде «Bruder Rausch», написанной в шестнадцатом веке, этого демона также называют «Принцем распутства».

В «Инфернальном словаре» французского демонолога Ж. О. С. Коллена де Планси, Асмодей изображен как трехголовый (человеческое лицо, бык, баран), восседающий на драконе. Архиепископ Парижа одобрил этот портрЭт.

В легендах эпохи Возрождения Асмодей иногда именуется «королем девяти преисподних» и упоминается в числе семи верховных князей или королей ада, подчиненных адскому императору – Люциферу. В видениях святой Франциски Римской (1384-1440) Асмодею отводится еще более высокое положение: он – первый из трех князей, подвластных непосредственно владыке ада, а до падения принадлежал к чину херувимов, стоящему на ступень выше престолов. Но в «Книге священной магии Абрамелина» (ок. 1458) он, напротив, оказывается рангом ниже, попадая в число восьми демонов, подчиненных четырем владыкам адского государства.

Говоря о демонах и всем, что с ними связано, следует вспомнить также их иерархию. Согласно Иоганну Вейеру (Johannes Wierus), известному немецкому демонологу, они делятся на девять чинов: четвертый чин – «Каратели злодеяний», демоны, заведующие карами злодеям, мстительные демоны. Их возглавляет Асмодей.

Жан Боден в «Демономании ведьм» (1580) утверждает, что Асмодей – одно из имен Сатаны как разрушителя и губителя и что Орфей («предводитель ведьм») якобы воспел его в одном из своих гимнов как «великого демона-мстителя». В трактате Вира «О демонических иллюзиях» (1660)» Асмодей – «дух или бог мрака (или: слепоты), разрушитель, он же изобилие преступлений, или грехами обильный, или измеряющий огонь».

В каббалистических классификациях демонов – в «Оккультной философии» (1531-1533) Агриппы, и прочих источниках – Асмодей предстает как предводитель духов гнева, возмездия и подстрекательства, «карателей злодеяний», противостоящих ангелам сефиры Гебура (5-й сферы Древа Жизни).

Подробное описание Асмодея дается в «Малом Ключе Соломона». Он, согласно этому гримуару, входит в четверку наиболее приближенных к Люциферу демонов. Тут он – тридцать второй дух, великий король, сильный и могущественный. Он идет впереди всех, потому что первым избран под власть Амаимона (Amaymon). Он дает Кольцо Силы, он учит искусству арифметики, астрономии, геометрии и всем ремесленным искусствам. Он делает непобедимым. Он показывает место, где лежат сокровища, и охраняет их. Он – из легионов Амаимона (Amaymon), и он управляет 72 легионами адских духов.

Скульптура Асмодея из церкви Марии Магдалины в Ренн-ле-Шат

Уже позже, как раз с начала XVIII в., образ Асмодея еще больше романтизируется.

Асмодей появляется во Франции в качестве героя в романе Лесажа «L'Histoire de Gil Blas de Santillane». Здесь Асмодей потерял свою базовую теологию, но становится персонажем скорее просто остроумным, который ведет довольно скромную игру, но, по крайней мере, веселую.

А вот в упомянутом уже выше романе того же Лесажа «Le Diable boiteux», молодой испанский студент из Алькалы по имени Клеоф Замбулло, для которого в один прекрасный вечер его коварная любовница устроила засаду, спасается бегством, и перепрыгивая на соседнюю крышу, в итоге оказывается на чердаке, где обнаруживает лабораторию мага-алхимика. Там он слышит голос из склянки, который просит его освободить. Просьба исполняется, и заключенный в «тюрьму» дух оказывается Асмодеем. Будучи выпущенным на свободу, Асмодей предстает как низкорослый козлоногий человечек на костылях, довольно уродливый, но облаченный франтом.

В благодарность демон дарует своему спасителю силу плыть по воздуху и приводит его на башню церкви Сан-Сальвадор в Мадриде. С этого наблюдательного пункта, подняв знаками правой руки крыши всех домов испанской столицы, он показывает этому студенту полуночные тайны большого города. С циничным весельем демон затем рассказывает другу про все людские страдания, переживания и волнения, которые скрываются от посторонних глаз и которые можно обнаружить таким образом. Они также путешествуют в разные части Испании. Добродушный и благодарный Асмодей помогает Клеофу в его различных шалостях и с триумфом проводит его через ряд забавных приключений. Он даже принимает облик самого Клеофа, спасая некую юную леди из высшего общества, и таким образом добивается для своего освободителя благополучного брака. В конце концов, Асмодей был пойман и помещен обратно в склянку могущественным колдуном с помощью других, но уже завистливых демонов.

В этом романе Асмодей показывает себя превосходным критиком людей и морали, а также остроумно высмеивает глупости и слабости рода человеческого. В этом он схож с известными героями, свитой Воланда, из романа Булгакова «Мастер и Маргарита».

В результате,  образ Асмодея стал очень популярен во Франции и в других странах. Благодаря этому роману он завоевал почетное место во французской ( и не только) литературе, и его последующая известность во многом способствовала возникновению во Франции некоего дружеского чувства к этому демону, которое издавна было характерной чертой литературы этой страны. Появилось огромное количество книг, периодических изданий культивировавших имя этого демона в течение полувека после публикации романа Лесажа.

Его также упоминают Байрон, Бульвер-Литтон, Теннисон, Роберт Браунинг, Лермонтов, Гумилёв и другие писатели и поэты. Чаще он изображается конечно же красавцем-щеголем, а не уродливым карликом, как у Лесажа, однако в большинстве случаев сохраняет хромоту (это увечье –  распространенное отличие «падших ангелов»).

У Асмодея есть много и других достижений. Он также ученый, магистр искусств и самый выдающийся профессор в своей альма-матер, астрологическом колледже, основанном падшими ангелами Асой и Асаилом. Асмодей сведущ в черных искусствах и хорошо известен своей оккультной мудростью. В этом качестве он является преемником Тота, бога мудрости в Термополисе. Асмодей также является великим философом, выводящим свои идеи из различных школ. «Асмодей – это сама вековая философия, заключенная в карикатуре», – говорил французский драматург-критик Жюль Жанин.

Асмодей также известен своей хитростью и коварством.

На самом деле он – самый хитрый дух ада («Фауст», Гете). Асмодей – пособник фурии Мегеры, заявляющей: «Я парами людей губить умею, ни разу пальцем жертв своих не тронув. Я подсылаю в дом молодоженов ночами злого духа Асмодея» («Фауст», Гете).

Этот демон обманом лишил Аладдина его кольца, чтобы заполучить волшебную лампу, как и обманул царя Соломона.

Более того, Асмодей является дьявольским покровителем литературы и искусства и даже сам имеет литературные устремления. В своей скромности он отказывается публиковать что-либо под своим именем, но по легенде он помог многим другим писателям. Среди великих авторов, которые обязаны своим вдохновением этому демону, можно упомянуть Боккаччо, который, как говорят, сочинил свой «Декамерон» под диктовку этого демона, желая таким образом отомстить монахам, оклеветавшим его.

Но Асмодей, несмотря на всю свою ученость, во многом так и остался «плейбоем». На самом деле он – архи-богема и отчасти – шарлатан. В таком Асмодее есть что-то от трикстера.

Асмодей также увлекается играми и картами. По словам Иоганна Вейера он является банкиром за столом в карточной игре баккарат в «адском игральном доме» и сам он – руководит всеми игорными домами на земле.

Короче говоря, Асмодей – самый энергичный из всех демонов.

Асмодей также является самым отзывчивым из всех демонов ада. Он самый обаятельный из друзей, готовый протянуть руку помощи, когда у человека заканчиваются природные ресурсы. Шекспир очень любил его и для краткости называл Модо.

Иногда изображается таким же прекрасным, как Аполлон. Но у него есть один физический недостаток. Как уже было сказано, – он слегка прихрамывает на одну ногу. Демонологи говорят, что его можно узнать по тому факту, что одна из его конечностей похожа на лапу петуха. Другая – нормальная, снабжена когтями.

Каков бы ни был его истинный облик, известно, что для того, чтобы проявиться среди людей, он принимает различные формы, и даже если он не слишком привлекателен чисто внешне, то, харизматичен – точно. Его манеры всегда изысканны. Вполне можно сказать, что посредством Асмодея дьявол стал опасно ассоциироваться с остроумием и мудростью, весельем, галантностью и изяществом. Но Дьявол и Асмодей – это явно не одно и то же, несмотря на некие архаические схожести этих образов.

***

Материалы :

M. Rudwin, «ASMODEUS, DANDY AMONG DEMONS» ;

К. Бондарь, «Этюд об Асмодее и Китоврасе» ;

Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона.